Читать книгу - "Принцессы Романовы. Царские племянницы - Елена Прокофьева"

Гадкий утенок может родиться в любой семье. И, что самое обидное, он вовсе не обязательно превратится со временем в прекрасного лебедя. Но любимыми хотят быть все. Вере повезло – хотя, рассказывая о ее жизни, упрямо вспоминаются выражения «гадкий утенок», «кукушонок, подброшенный в чужое гнездо», «отрезанный ломоть», ей все-таки было кого любить, и ее любили тоже.

* * *

История детства Веры Константиновны все равно резко отличается от идеально-красивых историй других великих княжон российской императорской семьи – с любящими родителями, обожающими братьями, милыми сестрами. Однако с течением времени с этих историй слетает сусальная позолота; порой родственники так отдаляются друг от друга, что былую привязанность можно увидеть разве что запечатленной на старых фотографиях. Но когда-то, в детстве, все они были вместе? И детство было золотым? Так ведь? Не обязательно.

Вера Константиновна родилась в феврале 1854 года в семье великого князя Константина Николаевича, второго сына императора Николая I, и его супруги Александры Иосифовны (в девичестве – Александра Фридерика Генриэтта Саксен-Альтенбургская). В семье уже было двое детей – Николай и Ольга, после Веры появятся еще трое – Константин, Дмитрий и Вячеслав. Две девочки и четверо мальчиков – могла бы получиться прекрасная дружная семья. Почти получилась – но без Веры.

Она первой в семье Романовых получила это имя. Говорят, что родители хотели назвать ее Александрой, но император Николай I воскликнул у колыбели новорожденной внучки: «Пусть она будет моей верой!» Вера, особенно в победу, нужна была как никогда – вот-вот должна была начаться Крымская война. Так девочка и стала Верой.

В 1862 году Константин Николаевич становится наместником Польши и переезжает туда вместе с семьей, так что самый младший ребенок в семье, Вячеслав, появляется на свет уже в Варшаве. Увы, пребывание там великокняжеской семьи придется на очередной, мягко говоря, сложный период в истории Польши. Летом же 1862 года на Константина Николаевича было совершено покушение, а в 1863 году вспыхивает Январское восстание. Вместе с семьей он возвращается в Петербург, но этот короткий тяжелый период скажется вдруг самым неожиданным образом.

Судя по всему, первые годы жизни Веры прошли, ничем особым не отмеченные. Ей было восемь лет, когда вместе с родными она переезжает в Варшаву, и девять, когда возвращается обратно. Вот теперь и начинаются проблемы. Быть может, внезапно сказалась наследственность (как это часто бывает с причудливо тасующейся колодой родственных связей между царствующими домами Европы), но, скорее всего, свою роль сыграл сильнейший стресс. Правда, с остальными детьми Константина и Александры, вместе с родителями переживавшими польские события, все было в порядке – нервное истощение сказалось только на Вере. Девочка становится болезненно капризной, упрямой, неуправляемой. «Трудный ребенок» изматывает всех – и родителей, и гувернанток. Справиться с ней никто не в состоянии. Теперь подозревают, что, вероятно, у Веры начались приступы эпилепсии… Как бы там ни было, с ребенком нужно было что-то делать. Лечить? Пытаться контролировать? Спасать… Врачи разводят руками, лечение не помогает. Но, кажется, выход найден – девочку решают отправить в Вюртемберг, где жила Ольга Николаевна, сестра отца Веры Константина и его брата Александра, ставшего после смерти Николая I императором Александром II.

* * *

Ольга Николаевна, в свое время одна из самых завидных невест Европы, вышла замуж за будущего короля Вюртемберга Карла в 1846 году. Теперь, в 1863-м, ей уже сорок один год, но она по-прежнему бездетна (поговаривали, что причиной этому был не столько гомосексуализм ее мужа, сколько то, что в молодости он несколько раз болел гонореей – это и сделало его бесплодным).