Читать книгу - "Победоносец Сталин. Генералиссимус в Великой Отечественной войне - Дмитрий Язов"

Девятый удар Красная армия нанесла в Венгрии, лишив Германию её последнего союзника. Одновременно наносился 10-й удар на Крайнем Севере. Немцев изгнали из Заполярья, попутно освободив часть Норвегии. В своём докладе, посвящённом 27-й годовщине Октября, Иосиф Виссарионович подвёл некоторые итоги 1944 года. «Четвёртый год войны, – сказал он, – оказался годом решающих побед советских армий и армий наших союзников… Немцы, вынужденные вести войну на два фронта, оказались отброшенными к границе Германии».

Генерал Штеменко подкрепляет итоги года впечатляющими цифрами. Наши войска разгромили 219 дивизий и 22 бригады противника. Потери врага в живой силе составили один миллион 600 тысяч человек. Враг также лишился 6700 танков, 28000 орудий и миномётов, 12000 самолётов.

Корр.: – Интересно сравнить темпы наступления нашей армии с успехами союзников, высадившихся в июне во Франции.

Д.Т. Язов: – За полгода им удалось освободить лишь часть Франции, часть Бельгии и крохотный Люксембург. Наши войска за это время освободили Румынию, Болгарию, Восточную Венгрию, Восточную Польшу и приступили к освобождению Чехословакии, не считая того, что в этот же промежуток времени Красная Армия очистила от фашистов Белоруссию, Молдавию, большую часть Прибалтики и другие районы.

Корр.: – Мы можем приплюсовать сюда и помощь союзникам, терпящим бедствие в Арденнах…

Д.Т. Язов: – Начиная с осени 1944 года, немцы планировали операцию по разгрому высадившегося во Франции десанта. Гитлер считал, что победа его армии в Арденнах обострит отношения между союзниками, приведёт к распаду антигитлеровской коалиции и к возможному окончанию войны. Вот как излагаются последующие события в книге «Мировые войны XX века».

«16 декабря немецкие войска нанесли мощный удар по позициям пяти американских дивизий в бельгийских Арденнах. Американцы были захвачены врасплох и, неся тяжёлые потери, стали отступать. К 25 декабря фронт союзников был прорван на глубину более 90 километров…

В ночь на 1 января 1945 года немцы нанесли ещё один удар в Эльзасе… 4 января, после одного из особенно кровопролитных боёв… командующий 3-й американской армией Патон в своём дневнике записал: «Мы ещё можем проиграть войну». А вот свидетельство американского журналиста Интерсолла: немецкие войска, – пишет он, – «прорвали линию обороны на фронте в 50 миль и хлынули в этот прорыв, как вода во взорванную плотину. А от них по всем дорогам, ведущим на запад, бежали сломя голову американцы».

Союзники потеряли в Арденнах 76800 человек.

Корр.: – Вот тут-то Черчилль и кинулся за помощью к Сталину. «Я буду благодарен, – писал он, – если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть».

Д.Т. Язов: – Да, крепко их тогда припекло… Сталин ответил Черчиллю в тот же день, обещая помочь. Как пишет в своих воспоминаниях маршал Конев, командующий 1-мУкраинским фронтом, его войска должны были начать наступление 20 января. Но 9 января ему был отдан приказ начать наступление на 8 дней раньше. Погодные условия были отвратительные. Непрекращающиеся снегопады, сплошные туманы. Это не позволяло использовать авиацию. Но, тем не менее, 12 января в 5 часов утра войска Конева двинулись в наступление. 14 января к ним присоединился 1-й Белорусский фронт. Немцы стали спешно перебрасывать силы на Восточный фронт. В итоге американцы смогли отбросить противника на исходные позиции. Как сообщали немецкие источники, «в виду создавшейся обстановки на Востоке, фюрер приказал перейти к обороне на Западе».

И.В. Сталин и У. Черчилль обходят строй почетного караула, 1944 г.

Корр.: – В дни, когда мы отмечали 71-ю годовщину нашей Великой Победы, на одной из улиц американского города провели короткий опрос: кто победил в той страшной войне? Оказалось, что победили, конечно же, Соединённые Штаты. А в числе побежденных были названы Россия и Япония.

Мне в этой связи хочется привести оценку Рузвельта. Накануне у того побывал представитель Польского эмигрантского правительства, выражавший тревогу по поводу успехов Красной Армии. Рузвельт сообщает Черчиллю: «Польский посол был у меня недавно по этому вопросу… Не хочет ли он, чтобы мы и Великобритания объявили войну Иосифу Сталину? Даже если бы мы захотели сделать это, Россия сможет выставить армию в два раза больше нашей общей численности, и мы тогда совсем не имели бы голоса в этом деле».

Д.Т. Язов: – 4 февраля, в день открытия Ялтинской конференции, советские войска находились в 70 километрах от Берлина. Согласитесь, впечатляющий фон для серьёзного разговора с союзниками. Но начну я с более умиротворённой картины. Заседания проходили в Ливадии, в бывшем царском дворце. Как отмечали участники конференции, обстановка была сказочной. Хозяева постарались, чтобы гости не испытывали никаких неудобств.

Главный вопрос конференции – послевоенное устройство Германии. Договорились, что страна будет поделена на 4 оккупационных зоны. Кроме трёх зон союзников Рузвельт с Черчиллем предложили выделить зону для Франции. Сталин возражал, но узнав, что доля французов будет обеспечена за счёт английской и американской зон, дал согласие. Берлин тоже делился на четыре части, хотя город находился в советской зоне оккупации.

Иосиф Виссарионович настойчиво продвигал вопрос о репарациях. Создали комиссию, которая должна была определить, в какой форме и на какую сумму Германия обязана возместить убытки. Наша делегация предложила получать репарации в имущественной форме. То есть конфисковать оборудование заводов, предусмотреть другие формы, чтобы не повторился печальный опыт Первой мировой войны. Тогда побеждённая Германия, чтобы рассчитаться по репарациям, взяла у стран-победительниц займы на солидную сумму, а потом отказалась их возвращать.

И на этот раз наши союзники не верили, что Германия будет способна что-то заплатить.

Корр.: – Я знаю, что особенно усердствовал Черчилль, заявивший, что в основу репарационного плана должен быть положен принцип: «Каждому по потребностям, а от Германии – по её силам». Видно, боялся, как бы нам не перепало чего лишнего. Но Сталин сказал, что он придерживается другого принципа: «Каждому – по заслугам».

Д.Т. Язов: – Андрей Андреевич Громыко, участвовавший в работе конференции, вспоминал: «Не помню случая, чтобы Сталин прослушал или недостаточно точно понял какое-то существенное высказывание своих партнёров по конференции. Он на лету ловил смысл их слов. Его внимание, память, казалось, если употребить сравнение сегодняшнего дня, как электронно-вычислительная машина, ничего не пропускала. Во время заседаний в Ливадийском дворце я, возможно яснее, чем когда-либо раньше, понял, какими незаурядными качествами обладал этот человек».