Читать книгу - "Серый волк. Бегство Адольфа Гитлера - Джерард Уильямс"

Пока войска Союзников с боями пробивались через Северную Европу, создавая тем самым иллюзию скорого – не позднее Рождества – наступления мира, администрация Рузвельта составляла планы послевоенного устройства Германии. И сам президент Рузвельт, и его бессменный министр финансов Генри Моргентау-младший были ярыми противниками нацизма и не слишком уважали немцев как народ. На протяжении месяцев они обдумывали план создания демилитаризованной Германии, неспособной когда-либо вновь развязать войну. Для этого страну следовало разделить на южную и северную зоны, полностью «деиндустриализованные» и занятые исключительно сельским хозяйством, чтобы только прокормить немецкий народ. Говоря словами Рузвельта, «нет причин, по которым Германия не могла бы вернуться в 1810 год, когда немцы жили в благополучии, но без роскоши».[219]Рурский промышленный район должен был стать областью под международным управлением, а его продукция поступала бы в распоряжение стран, пострадавших от действий нацистов.

16 сентября 1944 г. план Моргентау был представлен Уинстону Черчиллю на 2-й Квебекской конференции. В ненависти к нацистам Черчилль не уступал никому, однако, интуитивно чувствуя закономерности исторических процессов, он отверг это драконовское повторение Версальского договора как «неестественное, нехристианское и ненужное». Впрочем, он согласился рассмотреть несколько измененный вариант этого плана, когда министр финансов США повысил сумму предоставленного Британии займа до 6 млрд долларов.

Довольно скоро план Моргентау во всех деталях[220]оказался в руках и советской разведки, и абвера. Москва была поставлена в известность немедленно, поскольку автором плана был доктор Гарри Декстер Уайт,[221]помощник Моргентау и советский шпион под оперативным псевдонимом «Юрист». Превращение Германии в немощную аграрную страну сделало бы ее бессильной перед коммунистической экспансией в ближайшем же будущем. Адмирал Канарис получил ту же самую информацию окольными путями. По его приказу в Швейцарии с 1940 года действовали двое агентов абвера[222]– «Аввакум» в министерстве иностранных дел и «Иаков» в швейцарской секретной службе. Обе эти организации получали большие объемы ценных разведданных через посла Швейцарии в США доктора Чарльза Брюггманна. Однако сам он не был шпионом: источником информации ему служил Генри Уоллес – его шурин и одновременно вице-президент Соединенных Штатов. Уоллес был известным либералом, сторонником «Нового курса»,[223]посвященным во многие самые важные государственные тайны, и при этом отличался болтливостью.

К осени 1944 г. Канарис уже был отстранен от должности начальника абвера и находился под домашним арестом по подозрению в участии в июльском покушении на Гитлера. Тем не менее, как патриота его ужасала перспектива того, что после безоговорочной капитуляции страна будет преднамеренно ввергнута в крайнюю нищету, поэтому известные ему детали плана Моргентау он быстро передал Мартину Борману и Йозефу Геббельсу. Рейхсминистр пропаганды использовал эту информацию, чтобы встряхнуть немецкий народ и призвать его к еще более активному сопротивлению перед лицом угрозы превращения Германии, по его собственным словам, в «картофельное поле».[224]

Вскоре после этого подробности плана появились на страницах газеты Wall Street Journal. Эта огласка вызвала серьезный раскол в администрации Рузвельта и американских деловых кругах, чьи инвестиции в промышленность Германии оказались теперь под еще большей угрозой. Генералы Маршалл и Эйзенхауэр горько сетовали на то, что сопротивление немецких войск ощутимо окрепло, что с приближением зимы привело к стабилизации фронта по Линии Зигфрида. Как выразился Томас Дьюи, соперник Рузвельта на президентских выборах в ноябре 1944 года, для врага план Моргентау оказался равносильным получению подкрепления «из десяти свежих дивизий».[225]Аллен Даллес в телеграмме из Берна едва мог сдерживать негодование[226]по поводу того, насколько предложение министра финансов США оказалось ценным для нацистов:

[Среднестатистический немец] теперь дрожит от одной мысли о том, что могут сделать иностранные рабочие и военнопленные, когда настанет хаос и все эти освобожденные миллионы чужаков ринутся разорять и грабить города и деревни… Солдаты на фронте, рабочие на заводах по изготовлению боеприпасов и жители в городах под бомбежками держатся до конца, поскольку знают, что у них нет выбора и на кону стоит само их существование. Нацисты успешно используют это состояние умов в собственных целях… До сих пор Союзники не оказывали оппозиции [внутри Германии] никакой серьезной поддержки. Наоборот, публикуя такие заявления, они снова и снова сплачивают народ и нацистскую партию – то ли по недоразумению, то ли с какой-то целью.

Министерство финансов Генри Моргентау также стало инициатором операции «Тихая гавань». Бреттон-Вудское соглашение, подписанное в июле 1944 г., имело целью установление по окончании войны в промышленно развитых странах капиталистической экономической системы, основанной на принципах либерализма. Оно также призывало нейтральные страны прекратить перемещение капиталов внутри оккупированной Европы. Чтобы положить конец вывозу капитала из Третьего рейха, 14 августа Великобритания и США оказали жесткое давление на Швейцарию, принудив ее подписать торговое соглашение, сокращающее объемы ее сделок с нацистской Германией. Теперь, когда военная удача оказалась на стороне Союзников, швейцарцы были рады подчиниться, однако на деле процесс отмывания денег[227]оказался настолько всепроникающим, что для его прекращения удалось сделать немного. Более того, почти две трети внешнеторговых операций Швейцарии составляли сделки с нацистской Германией, и в разгар мировой войны сложно было определить, какие из них законны, а какие нет.