Читать книгу - "История Португалии - Жозе Эрману Сарайва"

В сельской местности наиболее распространенной формой поселений были виллы (villa rustica). Сначала они возникали в районах с наиболее плодородными участками земли, которые обрабатывал собственник-римлянин, dominus (это мог быть отставной солдат, переселившийся из Италии эмигрант, позднее — романизированные галисийцы или лузитаны), используя рабочую силу рабов. Пример таких владений, впоследствии наследуемых как имения, — виллы, расположенные на юге, в провинции Алентежу. В северных районах, с сильно пересеченной местностью, вилла приспосабливалась к рельефу. К основному наделу, размеры которого были недостаточны для экстенсивной обработки, присоединялись прилегающие участки пашни. Такие наделы обрабатывали полусвободные крестьяне, которые получали их по наследству, а часть урожая отдавали владельцу виллы. Помимо самой земли хозяин владел сооружениями и техническими средствами, вокруг которых сосредотачивались труд и жизнь в этих местах: мельницы, приводимые в движение рабами, где, вероятно, мололось зерно арендаторов (располагавших, предположительно, и ручными мельницами, сохранившимися еще с доримских времен); прессы для производства оливкового масла (португальское название оливкового масла azeite от араб, azzait, заменило лат. oleum; зато название пресса lagar имеет латинское происхождение); винный погреб, где производили и хранили вино; амбары, плуги (которые к югу от Тежу полностью вытеснили доримскую, а возможно, еще и кельтских времен соху; однако в северных районах крестьяне не пользовались ею, что свидетельствует о том, что там они сами изготавливали эти сельскохозяйственные орудия).

Родившийся в первые годы новой эры в Кадисе Колумелла написал трактат о сельском хозяйстве, в котором определил идеальное местонахождение для виллы: «неподалеку от моря или судоходной реки, что облегчало бы вывоз плодов и привоз необходимых товаров». Действительно, все производство было ориентировано на продажу, в первую очередь на экспорт в Италию, в обмен на деньги. Денег ходило много, их чеканили даже в городах Лузитании; однако большая часть монет все же чеканились в Италии. Для облегчения доставки товаров и передвижения людей построили сеть прекрасных дорог, многие из которых служили вплоть до XIX столетия. Немало мостов, построенных римлянами, стоят и сегодня: именно по одному из таких мостов переезжают реку Тамига при въезде в Шавиш и еще по одному — реку Тежу по дороге в Алькантару (Испания).

Римский писатель Плиний Старший, занимавший между 69 и 73 гг. административный пост на Пиренейском полуострове, так описывает жизнь лузитанских городов: «Вся провинция разделена на три конвента: эмеритенский, паценский и скалабитанский^[7]. Всего здесь сорок пять поселений: пять колоний, один муниципий, где проживают римские граждане, три города древнего латинского права, тридцать шесть городов-стипендиариев».

«Конвенты» были административными и судебными единицами. На территории современной Португалии располагались два конвента провинции Лузитания (паценский, с административным центром в Беже, и скалабитанский, с административным центром в Сантарене) и один — Тарраконской провинции (бракарский, с административным центром в Браге^[8]). Пределы этих трех конвентов приблизительно совпадают с современными португальскими границами; отсюда берут начало теории, которые возводят территориальное единство португальцев к временам римской оккупации.

Колонии, муниципии римских граждан и населенные пункты с древним латинским правом представляли собой поселения римского типа; в них преобладало население, говорящее на латыни и ведущее римский образ жизни. Единственным муниципием римских граждан был Лиссабон, который уже в ту пору стал крупным портовым городом; через него сельскохозяйственная продукция направлялась в Италию, Сантарен и Бежа, а также города латинского права: Эвора, Брага, Алкасер-ду-Сал, которые своим развитием обязаны производству зерна.

Местные города были двух типов — свободные и стипендиарии. Свободными считались те города, коренное население которых сохраняло свои законы и определенную независимость от римской администрации. Такая благоприятная ситуация была связана с позицией, занятой населением этих городов на момент оккупации: свободными остались те, кто подчинился; стипендиариями стали те, кто оказал сопротивление и был завоеван (стипендия являлась налогом, который жители должны были платить, для того чтобы оставаться на этих землях). Как следует из перечисленного Плинием, в Лузитании не было ни одного свободного города.

По свидетельству Плиния, в составе бракарского конвента находилось двадцать четыре населенных пункта, в которых проживали двести восемьдесят пять тысяч налогоплательщиков. Он не упоминает о романизированных городах, что подтверждает версию о том, что в северные районы римская колонизация пришла позже и никогда не осуществлялась столь же интенсивно, как в южных районах. Тот факт, что бракарский округ не был включен в состав провинции Лузитания, возможно, свидетельствует об этнической дифференциации населения. Оба этих фактора — этническая дифференциация и разная степень римского влияния приводятся в качестве аргументов для объяснения культурных различий, которые и сегодня во многих аспектах проявляются между жителями севера и юга Португалии.