Читать книгу - "Рылеев - Оксана Киянская"

Возможно, кое-какие истории и выдуманы, но реальную ситуацию они хотя бы отчасти отражают. Согласно «Памятным запискам» статс-секретаря А. В. Храповицкого, Екатерина говорила о своем чиновнике: «Полевые офицеры… ежели малый рассудок имеют, то от практики делаются способными быть обер-полицмейстерами, но здешний сам дурак».

Стоит отметить, что в 1790 году именно Никита Рылеев разрешил к печати радищевское «Путешествие из Петербурга в Москву». Естественно, после начала следствия против автора «богомерзкого сочинения» у обер-полицмейстера были неприятности, однако на его карьере они серьезно не отразились. Государыня ценила преданность Рылеева: он был готов искоренять крамолу всеми доступными средствами. Дух эпохи, воинственный и в то же время домашне-протекционистский, допускавший «дурь» и «чудачество» как норму жизни, вполне воплотился в биографии полицмейстера.

Степень родства Никиты и Кондратия Рылеевых установить не удалось. Однако из сохранившихся писем поэта выясняется, что он общался с семьей чиновника, в частности, был знаком с «гном Прево» и его женой Елизаветой Никитичной, урожденной Рылеевой. Дочь обер-полицмейстера, в замужестве Прево де Люмиан, в юности была фрейлиной Марии Федоровны, тогда еще великой княгини. Выпускница Смольного института Елизавета Рылеева была однокурсницей и подругой «Суворочки» — Натальи Суворовой, дочери полководца. Как подруга «Суворочки» упомянута она в письмах полководца. Степень родства двух ветвей рода Рылеевых установить не удалось, однако известно, что Елизавета Никитична, как и отец поэта, происходила из Костромской губернии,

В письмах Суворова упоминается и ее муж Августин (в России — Иван Иванович) Прево де Люмиан. Французский подданный, он перешел на русскую службу в 1788 году. Известный мемуарист Филипп Вигель характеризовал его следующим образом: «Прево де Люмиан, Иван Иванович… настоящий осёл из Южной Франции, ко всеобщему удивлению, в русской службе достиг до чина генерал-майора, и что удивительнее — по артиллерии, что и еще удивительнее, при Екатерине. Мужик добрый, не спесивый… Прево и все прочие были народ веселый, гульливый». Видимо, Вигель не совсем прав: «осёл из Южной Франции» был боевым товарищем Суворова.

Недаром Павел I в сентябре 1798 года прислал Прево в Кончанское, имение опального фельдмаршала, чтобы узнать суворовское мнение о специфике войны с французами. Соображения полководца были записаны — и документ сохранился.

Прево де Люмиан был известным масоном, членом более десяти масонских «мастерских», в том числе ложи Астреи и Капитула Феникса — главных, «управляющих» лож в России начала XIX века. Он был одним из руководителей ложи Amis reunis (Соединенных друзей) — той самой, в которой началась масонская карьера будущего руководителя Южного общества Павла Пестеля. Не исключено, что именно родственник привил интерес к масонству Кондратию Рылееву: в начале 1820-х годов тот вступил в ложу Пламенеющей звезды. Среди знакомых Рылеева по этой ложе — воспитатель суворовского сына Аркадия, затем инспектор классов в Пажеском корпусе Карл Оде де Сион, генерал-лейтенант и сенатор Егор Куше-лев, а также множество столичных купцов.

Семьи Никиты Рылеева и Прево де Люмиана входили в столичный высший свет. Благодаря семейным связям обзавелся некоторыми светскими и литературными знакомствами и Кондратий Рылеев. В мартовском номере журнала «Невский зритель» за 1821 год он анонимно опубликовал стихотворное послание «Переводчику Андромахи», адресованное графу Дмитрию Хвостову, снискавшему известность литератора плодовитого, но бездарного. По форме это послание — панегирик «переводчику Андромахи»;