Читать книгу - "Крещение Руси - Андрей Воронцов"

По утверждению Рейтенфельса, продвигаясь всё дальше на север и запад, потомки мосхов, скифов и сармат вступили в столкновение с другими северными выходцами «из колена Иафетова» – нориками-венедами (упомянутыми в «Повести временных лет»), кимврами (позднее союзниками нориков в войнах с Римом) и готами (восточными германцами). То, что скифо-сарматы смешались с готами, – достаточно известный факт. Но поскольку именно в эту эпоху, по Рейтенфельсу, к многочисленным названиям мосхов добавилось «славяне», то они, надо полагать, породнились и с нориками-венедами, «которые и есть славяне».

Кровопролитные войны с готами, как и в случае с сарматами и скифами, закончились племенным союзом мосхов и готов, что не могло не привести к новым этническим и геополитическим комбинациям. Славяне, по-видимому, были одной из них. Шаг за шагом оттесняя врагов, они покорили Восточную и Центральную Европу вплоть до реки Эльбы и положили начало полякам и чехам.

А скифские готы, или скифоготы, поселились на территории современной Швеции, где, ведя постоянные войны с германцами, кимврами, датчанами, постепенно смешались и с ними. Из Скандинавии они переплыли под предводительством царя Бериха через Балтийское море и покорили ливонцев, курляндцев, пруссов и вандалов. Когда же у готов при царе Балте (или Галте) вспыхнули междоусобицы, часть из них, называемая гепидами, ушла далеко на юг, в Валахию, а оттуда проникла во Фракию и даже в Грецию. Во времена Овидия скифоготы распространились до самого левого берега реки Истр (Дуная), то есть завоевали те места, которыми прежде скифы и владели.

«Наконец, – говорит Рейтенфельс, – особо выделяются между теми племенами, коих имена и доныне еще сохранились, московские племена болгар, славян и русских. Кому не ясно, что болгаре, или, вернее, волгаре, получили свое имя от реки Волги, откуда они появились и распространили свое владычество и свой язык до Греции включительно… Кроме того, из этого же племени, как бы из колчана, явились, по свидетельству Свиды и других, славяне, отличающиеся, как уже одно название их указывает, доблестью, и которые впоследствии, под именем также булгар и венедов, заняли на громадном пространстве все свободные земли вандалов».

Итак, по Рейтенфельсу, «называемое Московией государство заключает в себе, и до сей поры (XVII век. – А.В.), народы, ведущие свое начало от потомков Мозоха и Магога, т.е. мосхов, готов и скифов, как бы сросшихся в одно целое, тем не менее они, то все в совокупности, то лишь некоторые из них, были в разное время известны остальному миру под различными именами» – гиперборейцев, хеттов, месов, мушков, массагетов, тавров, киммерийцев, сармат, рутен, россов, роксан, роксолан, скифоготов, сколотов, антов, спориев, нориков, венедов, булгар, склавинов и, наконец, славян. Русских же Рейтенфельс считает не ветвью славян, как поляков и чехов, а, напротив, протославянами, поскольку русские, или россы, существовали уже тогда, когда никаких славян и в помине не было: «В древние времена рутенами, россами, роксанами и роксоланами у Плиния, Тацита и Страбона, в разных местах их сочинений, назывались народы, занимавшие большую часть Европейской Сарматии и которым нанес ужасное поражение Митридат Седьмой.

Другие производили это название от греческого слова “рус”, обозначающего “течение”, или от слова “риссейя”, что на арамейском наречии значит “рассеяние”… Каковым бы истинное значение этого слова ни оказалось, но… так как речка Аракс по-арабски называется Рос… Иосиф Бенгорион отводит место россам у реки Кир, которая сливается с Араксом еще до впадения его в Грузинское, или Каспийское, море… Перейдя отсюда через Аракс, россы заняли Таврику, которая тоже стала называться по их имени. Это вполне подтверждает и Цецес в своих исторических летописях, говоря, что тавры были племя, называемое россами». Занятно, что и грузин Рейтенфельс считает родственниками россов, поскольку древнее грузинское племя месхов произошло от мосхов (так считает и Советский энциклопедический словарь, 1983).

Грубо можно обозначить, если исходить из логики Рейтенфельса и авторитетов, на которые он ссылается, такую последовательность: сначала были мосхи, потом русские, потом славяне. Обращу внимание, что только версия Рейтенфельса и его предшественников объясняет, почему корень «рус» присутствует в названиях древних народов, живших в противоположных концах Европы, – этрусков и пруссов, и почему в первом тысячелетии по рождестве Христовом историки называли «русами» как варягов-скандинавов, так и славянские племена, обитавшие по берегам Днепра. Наследство же мосхов, по мнению Рейтенфельса, по праву принадлежит не славянам вообще, а русским: «Для того же, чтобы еще яснее стало, что все выше перечисленные разнообразные, дошедшие до нас из глубокой древности имена народов действительно принадлежат стране русских, достаточно взглянуть на теперешние ее границы, ибо она широко захватила собою большую часть европейских Сарматии и Скифии, всю азиатскую Сарматию и немалую часть азиатской Скифии».

Получается, по Рейтенфельсу, что, поскольку русские на законном основании обладают «большей частью европейских Сарматии и Скифии» и «немалой частью азиатской Скифии», своими древними землями, то они вправе претендовать и на остальные части. Причем в обоснование такой политики нет никакой необходимости искать на землях, принадлежавших мосхам, но еще не входящих в состав Московского государства, этнических русских или даже славян, поскольку мосхи были древнéе и тех и других, а идентифицировать современные Рейтенфельсу народы с мосхами, скифами, сарматами и готами не представлялось никакой возможности. Россия времен царя Алексея Михайловича наследовала в этом смысле Мосхе и Россу, по мнению Рейтенфельса: «В настоящее время все племена, подчиненные московскому царю, носят без различия одно общее название русских или московитов, отличаясь одно от другого разве лишь языком, верою и нравами».

Допустим, здесь Рейтенфельс не совсем прав, потому что иностранные авторы других книг о Московской Руси подчеркивали государствообразующий характер русского народа, русского языка и православной веры. Но вот что характерно: в XVII веке русских считали первым и древнейшим народом среди славян не какие-нибудь шовинисты-московиты, а весьма отрицательно относившиеся к внешней и внутренней политике России иностранцы П. Петрей, А. Мейерберг, С. Коллинс, Я. Рейтенфельс! Они и никто другой обосновали право России на славянскую империю в Евразии, и лишь два века спустя Пушкин написал бессмертные слова: «Славянские ль ручьи сольются в русском море? Оно ль иссякнет – вот вопрос».

Надо сказать, что близость древнерусскому и даже современному русскому языку языков скифов, сармат, готов, древних пруссов и древних литовцев профессиональными лингвистами давно уже доказана, как, впрочем, и близость к русскому авестийского и древнеиндийского языков. Поэтому с этнолингвистической точки зрения то броуновское движение народов и языков, что предшествовало, по Рейтенфельсу, созданию русской нации, представляется не более фантастичным, чем официально признанные теории образования английской, французской, немецкой или испанской наций. К примеру, многие полагают, что нет более разных народов, чем французский и немецкий. Однако если нацисты называли свое государство Третьим рейхом, то какой же рейх они считали Первым? А это был Frankreich, что в переводе означает «Франция» – европейская империя, созданная германцем Карлом Великим. Кстати, племя франков, давшее название Франции, тоже германское, а не галльское. И уж совсем непохожи, кажется, испанцы и немцы, а между тем начало испанской государственности положили пришедшие из Причерноморья готы, племя германского происхождения и одновременно, по Рейтенфельсу, один из этносов, составивших русскую нацию. Так называемое готическое искусство зародилось именно в Испании и уж потом было перенято немцами.