Читать книгу - "Без права на ошибку. Книга о военной разведке. 1943 год - Владимир Лота"

Информация «Долли» имела большое значение. Во-первых, источник сообщал о том, что Германия в 1943 году планирует организовать тотальную мобилизацию всех своих сил для достижения победы на Востоке.

Во-вторых, «Долли» сообщал, что в Германии, судя по переговорам Риббентропа и Муссолини, ощущается нехватка рабочей силы, для пополнения которой Германия намерена использовать сотни тысяч итальянцев и рабочих из других стран.

И самое главное, что вытекало из сообщения «Долли», — Германия планирует летом 1943 года нанести Красной Армии «сильный удар», который заставит Советский Союз пойти на мирные переговоры.

В маленьком сообщении источника была еще одна важная информация политического характера, которую агент точно подметил в выступлении Риббентропа и сообщил о ней в Центр. Германия планировала незамедлительно активизировать дипломатические и пропагандистские акции, направленные на ослабление антигитлеровской коалиции. Все акции в этом направлении, к проведению которых должны были подключиться итальянцы и, видимо, другие союзники Гитлера, должны были проходить под лозунгом «тотальной войны против большевизма».

В 1943 году появление тезиса о «большевистской угрозе» было опасной пропагандистской акцией, точно нацеленной в ахиллесову пяту антигитлеровской коалиции.

29 марта в Центр поступило донесение резидента советской военной разведки Шандора Радо из Швейцарии. Он сообщал:

«…Начиная с середины апреля 1943 года на Восточный фронт начнут поступать первые новые танковые дивизии, которые Гудериан формирует в самой Германии и генерал-губернаторстве. Гудериан намерен, начиная с 15 апреля, передавать главному командованию вермахта каждые 15 дней по одной новой танковой дивизии.

…Немецкое главное командование считает, что в связи с оттепелью потребуется еще несколько недель для организации между Орлом и Ростовом тылов и для полного восстановления боевых сил».

Данные, поступавшие от резидентов ГРУ в марте и начале апреля 1943 года, позволяли предположить, что немецкое командование может воспользоваться создавшимся положением между Белгородом и Орлом, где для вермахта складывались благоприятные условия. С севера над выступом в районе Курска нависали войска немецкой группы армий «Центр». Они создавали в этом районе укрепленный орловский плацдарм. С юга у Белгорода этот выступ охватывали войска группы армий «Юг». Противник мог, накопив силы, внезапным ударом срезать Курский выступ под основание и разгромить оборонявшиеся там войска Центрального и Воронежского фронтов.

Курская дуга имела исключительно важное значение и для оборонявшихся советских войск, которые могли наносить удары по тылам и флангам как орловской, так и белгородско-харьковской группировкам противника.

3 апреля в Центр поступило еще одно донесение от Шандора Радо:

«Намерение генштаба отменить наступление на Курск было отменено Гитлером и Герингом в связи с тем, что немецкое правительство обязалось по дипломатической линии завоевать обратно все исходные позиции летнего наступления прошлого года…»

Неопределенность обстановки заставила Ставку Верховного Главнокомандования 3 апреля направить начальнику военной разведки дополнительные указания, в которых требовалось «…постоянно следить за всеми намерениями и группировками противника и своевременно определять направления, на которых он производит сосредоточение войск, и особенно танковых частей»[2].

В этих же указаниях перед военной разведкой была поставлена задача «…вскрыть резервы противника и их расположение, ход перегруппировки и сосредоточения немецких войск»[3].

Указание Ставки ВГК поступило в ГРУ, опережая на несколько дней важное распоряжение, которое Гитлер подписал в Берлине. Это произошло 15 апреля 1943 года. В тот день Гитлер утвердил приказ № 6 — план летнего наступления германских войск на Восточном фронте. «Я решил, — сказал Гитлер, обращаясь к своим генералам, — как только позволят условия погоды, провести наступление «Цитадель» — первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. Наступление должно дать в наши руки инициативу на всю весну и лето текущего года.

В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира!»[4].

Директивы и приказы Гитлера печатались в нескольких экземплярах и доводились до сведения только представителей высшего военного командования. До остальных генералов только в части их касающейся.

В 1943 году Гитлер стал еще более осторожным и подозрительным. После разгрома резидентур советской военной разведки в Берлине, Брюсселе и Париже он приказал усилить действия против советской разведки в Германии и на территориях всех оккупированных стран, где находились германские войска. Особое внимание уделялось усилению борьбы с советскими разведчиками и партизанами на Украине и в Белоруссии.

Гитлер считал, что, разгромив резидентуры советской разведки во Франции, Бельгии и Германии, он не может считать свои секреты в полной безопасности. Поэтому приказал вести тотальную и жестокую борьбу против коммунистов, евреев, саботажников и разведчиков противника.

Силы германской военной разведки и контрразведки (абвера) были увеличены, подразделения пеленгации оснащены новыми, более мощными и точными установками, расширены полномочия специальных подразделений гестапо, занимавшихся проверкой благонадежности немцев и лиц других национальностей, проживавших на территории Германии. Гестапо, используя захваченного советского разведчика Анатолия Гуревича, начало радиоигру с ГРУ, стремясь дезинформировать советское военное командование относительно замыслов ведения войны на Восточном фронте.

В берлинской каторжной тюрьме Плётцензее в конце декабря 1942 — начале 1943 года были казнены Ильзе Штёбе, Рудольф фон Шелия, Клара Шабель и другие агенты советской разведки. Страх витал над германской столицей, порождая уныние у одних и подталкивая других, честных немцев, к сопротивлению фашистскому режиму. Борьба продолжала ожесточаться. Складывающиеся условия заставляли советских военных разведчиков действовать более профессионально и осторожно. Центр ставил перед своими резидентами новые задачи: выявить вероятность вступления Японии в войну против СССР на стороне Германии и установить, что же планируют США и Великобритания предпринять на Западе против Германии. Сталин с нетерпением ожидал, когда Рузвельт и Черчилль примут окончательное решение и откроют второй фронт.