Читать книгу - "Беседы с палачом. Казни, пытки и суровые наказания в Древнем Риме - Геннадий Тираспольский"

Такое изуверство было и у греков. Последние в этих случаях употребляли редьку, ср.;^[799] .^[800] «Шаланды, полные кефали…». Правда, и редька ерша не слаще.

3. Изуверства театральные. Чего только не увидишь в римских цирках! Вот, например, сцена самооскопления Аттиса^[801] (см. о нём выше), а вот, пардон, совокупление женщины в роли мифологической Пасифаи со всамделишным быком (см.,^{[802] [803]}).

Эти способы изуверства применялись, разумеется, не к добровольцам, а только к тем, кто имел несчастье угодить под самый гуманный в мире римский суд. Лукиан, от имени своего героя, превращённого в осла, который по воле некоей знойной матроны сделался её сексуальным партнёром, рассказывал: «Хозяин мой очень веселился при этом зрелище и задумал показать меня всенародно за этим занятием. Приказав никому из посторонних об этом не рассказывать, он сказал: “Мы приведём осла в день представления в театр с какой-нибудь осуждённой женщиной и пусть он на глазах всех овладеет ею”. Они ввели ко мне женщину, которая была осуждена на растерзание зверями, и приказали ей подойти ко мне и погладить меня».^[804] «А что же дальше?» — спросит заинтригованный читатель. «Читайте Лукиана», — отвечу я и присовокуплю пламенный призыв уже упомянутого товарища Победоносикова: «Учитесь у великих гениев проклятого прошлого!».

§ 2. ИЗДЕВАТЕЛЬСТВА

В техническом отношении издевательства обычно либо не отличаются от пыток, либо сходны с ними. Различие состоит здесь не способах причинения страданий жертве, а в целях: издевательства, как было сказано выше, производились должностным лицом не для понуждения дать показания либо уступить своё имущество, а для причинения кому-л. страданий с намерением его жестоко унизить, для удовлетворения своих извращённых наклонностей или для нанесения ущерба здоровью истязаемого.

Разнообразие издевательств таково, что они не поддаются сколько-нибудь внятной классификации. Ограничимся поэтому наиболее яркими примерами.

Так, явно склонный к садомазохизму (ср.^[805]) император Тиберий забавлялся тем, что «с умыслом напоив людей допьяна чистым^[806] вином, им неожиданно перевязывали^[807] члены, и они изнемогали от режущей перевязки и от задержания мочи».^[808] По свидетельству Светония, принцепс Октавиан Август переломал ноги Таллу, своему писцу, за то, что он за пятьсот денариев выдал посторонним содержание его письма;^[809] свою невестку Агриппину (Старшую) император Тиберий сослал на остров Пандатерию, «а когда она стала роптать, то побоями центуриона выхлестнул ей глаз»;^[810] в городе Риме император Калигула «за всенародным угощением, когда какой-то раб стащил серебряную накладку с ложа, …тут же отдал его палачу, приказав отрубить ему руки, повесить их спереди на шею и с надписью, в чём его вина, провести мимо всех пирующих»;^[811] вольноотпущенник Филолог, выдавший убийцам Цицеронова брата Квинта, был отдан на расправу его жене, Помпонии, которая, по рассказу Плутарха, «подвергла его страшным пыткам, среди которых была и такая: он отрезáл по кусочкам собственное мясо, жарил и ел» .^[812]

К разряду причудливых, но не менее гнусных относится издевательство, которым подвергал своих невольниц пятнадцатилетний (не капитан, а император) Гелиогабал. Сей замысловатый юнец впрягал в повозку раздетых донага и поставленных на четвереньки самых красивых женщин — по две, по три, по четыре и более — и, хлеща их нагайкой, голышом на облучке разъезжал туда и сюда (см.^[813]). Вожжами при этом служили, кажется, длинные пряди волос несчастных. Эти поездки настолько поразили даже тёртых римлян, что они поспешили увековечить мерзкую забаву на камее из белой яшмы (см. рисунок в книге^[814]).