Читать книгу - "Знаменитые женщины Московской Руси. XV - XVI века - Людмила Морозова"

С.М. Соловьев согласился с мнением Карамзина о том, что князья Патрикеевы и Ряполовский поддерживали Елену Волошанку и ее сына. По его мнению, опорой вдовы Ивана Молодого и Дмитрия-внука при московском дворе была высшая знать — князья и бояре. Софью же с Василием поддерживали только дети боярские и дьяки. К тому же Елена имела тесные связи с новгородско-московскими еретиками.

В работах советских исследователей сделан иной вывод. С.Б. Веселовский и Я.С. Лурье считали, что Елену и Дмитрия поддерживали высшие бюрократические дельцы столицы, затронутые еретическим вольнодумием. Ее лидером был дьяк Федор Курицын. Поддерживали их и тверские круги.

Наиболее обстоятельно вопрос о заключении брачного союза между Еленой и Иваном рассмотрел К.В. Базилевич. Среди дипломатических документов по связям России с Крымом он обнаружил данные о переговорах по поводу этого брака еще в 1480 г. Инициатором их была некая княгиня Феодосия Александровна, жена князя Семена Юрьевича. Возможно, Феодосия была теткой Елены.

Определенное внимание вопросу о браке молдавской княжны с московским княжичем уделил С.М. Каштанов. Он даже считал, вслед за Я.С. Лурье, что одна из редакций официальной летописи, составленная в 1495 г., вышла из канцелярии митрополита Зосимы, близкого к Елене Стефановне. Поэтому события, связанные с династической борьбой княжича Василия с Дмитрием-внуком, были освещены с позиции молдавской княжны. Правда, А.И. Алексеев сомневается в причастности митрополита Зосимы к летописанию.

А.А. Зимин также достаточно подробно рассмотрел все события, в которых так или иначе была замешана Елена Волошанка, и сделал вывод, что она была достаточно опытным политиком и активно боролась за права своего сына на великокняжеский престол. К тому же она принимала участие в еретическом движении.

В последнее время новый момент в изучение еретического движения конца XV — начала XVI в. внес А.И. Алексеев. Его выводы позволяют уточнить некоторые данные и в биографии Елены Волошанки.

В целом же в работах постсоветского времени вопрос о браке Елены Стефановны и Ивана Молодого с каких-либо иных позиций, чем прежде, не рассматривается, поскольку новые источники не обнаружены.

В настоящем исследовании предпринята попытка собрать все сведения о Елене Волошанке в самых разных источниках и сделать вывод о том, играла ли она какую-нибудь роль в процессе формирования внешней и внутренней политики Русского централизованного государства конца XV — начала XVI в. и развития общественной мысли в нем.

БИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК

В источниках не сохранилось никаких сведений о том, когда родилась Елена и каким было ее детство. Известно лишь, что ее отцом являлся молдавский господарь Стефан III, прозванный Великим, а матерью — княжна Евдокия Олельковна.

Год рождения Стефана неизвестен, но есть данные о том, что на молдавский престол он взошел в 1457 г., в 1467 г. уже выиграл войну с Венгрией, в 1475 г. разгромил турецкую армию и этим прославил себя на всю Европу.

Мать Елены — литовская княжна Евдокия была дочерью киевского князя Александра (Олелько) Владимировича и московской княжны Анастасии, дочери Василия I.

Через мать Елена состояла в родстве с московским великокняжеским домом. Будущему мужу она приходилась троюродной сестрой. Это родство считалось близким, и для брака между такими родственниками требовалось разрешение церкви. Кроме того, через двоюродную сестру Софью (дочь Семена Олельковича) она состояла в родстве с тверскими князьями, поскольку Софья являлась женой великого князя Тверского Михаила Борисовича. Правда, вскоре после замужества Елены она умерла (в апреле 1483 г.), не оставив потомства.

Известно, что бабушка Елены, княгиня Анастасия Васильевна, поддерживала тесные связи с родителями и даже ездила в Москву их навещать. Она постоянно интересовалась событиями в Москве и часто отправляла к брату своих посланцев, например в 1447 г.

Несомненно, что княгиня Анастасия была православной верующей и старалась воспитать в этой вере детей — Семена и Михаила, а также мать Елены Евдокию. Поэтому при обсуждении вопроса о браке молдавской княжны с московским княжичем проблемы вероисповедания не обсуждались.

Однако, как заметил А.И. Алексеев, православие в семьях литовских князей и в Молдавии имело некоторые отличия от веры в Московском государстве. Например, в свите дяди Елены князя Михаила Олельковича, прибывшего в Новгород в 1470–1471 гг., был «жидовин именем Схария». Он открыто проповедовал свое учение, которое характеризовало его как «чародея, чернокнижника и звездозаконника». Среди новгородских священнослужителей тут же нашлись желающие последовать учению этого иудея. Среди них были не только священники, но и их родственники, жены, дети, братья, зятья и просто знакомые. Вполне вероятно, что под влиянием взглядов Схарии находился и сам князь Михаил Олелькович. Елене он приходился дядей.

Исследователи полагают, что Схарией в русских источниках называли известного киевского книжника Захария бен Арона Га Когена. В 1481 г. он занимался перепиской книг в Киеве.

Вполне вероятно, что иудаизм Захария, основанный на Библии Ветхого Завета, находил отклик у киевской знати, поскольку отменял конец света, который по православной вере должен был наступить в 1492 г.

Отец Елены Волошанки господарь Стефан также почитал Ветхий Завет. После побед над врагами он воздавал хвалу не Христу, а «вышнему богу Саваофу». Иисуса он называл только «сыном живого Бога».

Поэтому напрашивается предположение, что и княжна Елена с детских лет испытывала особое почтение к Ветхому Завету, а значит, и к иудаизму, который потом стал распространяться в Новгороде и Москве на рубеже XV–XVI вв.

В целом же воспитание и образование Елены, видимо, мало отличалось от того, что получали девочки в семье великих князей Московских. Ведь ее бабушка воспитывалась при московском дворе. Свои навыки и знания она должна была передать дочери Евдокии, а та уже Елене.

В летописях нет информации о том, кто стал инициатором женитьбы Елены и Ивана Молодого. Но этот вопрос на основе различных дипломатических документов удалось прояснить К.В. Базилевичу. В крымских посольских делах он обнаружил сведения о том, что еще во второй половине 70-х гг. XV в. господарь Стефан просил родственников жены устроить брак его дочери Елены с наследником московского престола Иваном Ивановичем. Молдавскому правителю, чья страна была зажата между враждебными ему Турцией и Польшей, выгоден был союз с постоянно усиливающимся Русским государством.

Помочь Стефану взялась княгиня Феодосия Олельковна, родная сестра его жены, т.е. тетка Елены. К этому делу она привлекла и племянника, сына другой сестры, князя Ивана Юрьевича Пронского. Елене он приходился двоюродным братом. На семейном совете было решено обратиться к матери Ивана III, великой княгине Марии Ярославне, и попросить ее стать посредницей в переговорах о браке. Но в конце 70-х гг. вопрос этот решить не удалось.

Переговоры о браке возобновились в 1480 г., уже при активном участии Ивана III. Он, видимо, осознал, что его старшему сыну-наследнику, достигшему 22 лет, давно пора обзавестись семьей. Родившиеся у Софьи Палеолог сыновья не должны были выглядеть его соперниками в получении престола и создавать повод для конфликтов в великокняжеской семье. Ведь в то время все знали, что по-настоящему взрослым считался только женатый человек.