Читать книгу - "Тайные операции ВЧК - Давид Голинков"

В работу по проникновению в савинковские зарубежные организации ввели опытного чекиста – старшего оперативного уполномоченного КРО ОГПУ А. П. Федорова, блестяще сыгравшего роль одного из «активных деятелей» «московской антисоветской организации». Под именем А. П. Мухина он несколько раз выезжал в Варшаву, встречался там с деятелями варшавской и виленской групп «Народного союза» И. Т. Фомичевым, Д. В. Философовым, с бывшим членом Одесского царского окружного суда Е. С. Шевченко и М. П. Арцыбашевым, произвел на них хорошее впечатление. Они поверили в существование «московской организации».

Федорову (Мухину) удалось заинтересовать их, а через них и Савинкова. Затем в Москве «нелегально», не без помощи чекистов, побывал представитель виленского отделения НСЗРС Фомичев, который лично познакомился с «деятелями» пресловутой «московской организации» (их роль исполняли сотрудники ОГПУ), которых представлял ему Шешеня. Фомичев пришел к выводу о реальности и солидности этой группы. Вместе с варшавским представителем «Народного союза» Философовым он стал рьяным сторонником установления связей с «московской организацией» и уговаривал Савинкова возглавить ее.

В июле 1923 г. А. П. Федоров под фамилией Мухина выехал в Париж и встретился там непосредственно с Савинковым. Он сообщил ему, что ввиду разногласий по некоторым вопросам в «организации» назревает кризис, и намекнул, что эти разногласия может ликвидировать только такой опытный деятель, как Савинков.

Но осторожный Савинков решил еще раз проверить реальность существования «московской организации» и дал соответствующие указания отправляющемуся в Советский Союз своему ближайшему помощнику полковнику С. Э. Павловскому. В сентябре 1923 г. после ряда бандитских похождений вблизи границы тот прибыл в Москву и явился на квартиру к Шешене. Вел он себя агрессивно, был крайне опасен, и ОГПУ решило арестовать его.

Попав в чекистскую ловушку, Павловский, чтобы заслужить снисхождение при рассмотрении дела о его преступлениях, изъявил согласие оказать помощь ОГПУ. Чекисты включили в «игру» и Павловского. По заданию ОГПУ в письмах к савинковским деятелям за границу он подтвердил существование «московской организации», ее жизнеспособность, а в письме к Савинкову высказал мнение о необходимости его приезда в Москву^[160].

Операция закончилась тем, что Савинков со своими ближайшими помощниками А. А. Дикгоф-Деренталем и его женой, а также Фомичевым 15 августа 1924 г. «нелегально» перешел польскую границу и, встреченный работниками ОГПУ, 16 августа был арестован в Минске^[161].

Преступления Бориса Савинкова были хорошо известны. Органы государственной безопасности в течение 1921–1923 гг. ликвидировали западный областной комитет «Народного союза защиты родины и свободы» и его местные группы общей численностью свыше 300 человек; несколько ячеек «Союза» на территории Петроградского военного округа; 23 савинковские резидентуры в Москве, Самаре, Саратове, Харькове, Киеве, Туле, Одессе. Было проведено несколько крупных судебных процессов над савинковцами. Наиболее важные из них: «Дело 44-х», рассмотренное в августе 1921 г. Революционным трибуналом Западного края в Минске; «Дело 12-ти», рассмотренное в июле 1922 г. Петроградским военным трибуналом; «Дело 43-х», рассмотренное 16–25 июня 1924 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР. Эти судебные процессы разоблачили Савинкова как агента, состоявшего на содержании у иностранных разведок.

Савинков не отрицал этих обвинений. Он рассказал, как постепенно убеждался в том, что белое движение направлено против народа, а иностранные державы, поддерживая и финансируя русских заговорщиков, преследуют свои собственные цели, не соответствующие интересам России. Савинков признал, что он и руководимые им организации с 1918 г. состояли на содержании иностранных государств, что в 1920–1923 гг. он снабжал разведывательные органы Франции и Польши шпионскими сведениями о Советской России за вознаграждение.

* * *

27 августа 1924 г. Б. В. Савинков предстал перед Военной коллегией Верховного Суда СССР. На судебном процессе Савинков полностью признал все предъявленные ему обвинения и дал исчерпывающие показания о работе руководимых им антисоветских организаций и своих связях с агентами иностранных держав.

В последнем слове Савинков выразил раскаяние и заявил, что окончательно отходит от антисоветской деятельности. Он говорил: «Я признаю безоговорочно советскую власть и никакой другой. И каждому русскому… человеку, который любит родину свою, я, прошедший всю эту кровавую и тяжкую борьбу с вами, я, отрицавший вас, как никто, я говорю ему: если ты… любишь свой народ, то преклонись перед рабочей и крестьянской властью и признай ее без оговорок».

29 августа 1924 г. Военная коллегия Верховного Суда СССР признала доказанным, что Б. Савинков:

1. До Октябрьской революции, будучи комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте, управляющим военным министерством в правительстве Керенского, членом Совета союза казачьих войск, активно и упорно противодействовал переходу земли, фабрик и всей полноты власти в руки рабочих и крестьян, призывал подавлять их борьбу самыми жестокими мерами и приказывал расстреливать солдат, не желавших вести войну за интересы империалистической буржуазии.

2. После Октябрьской революции пытался поднять казачьи полки в Петербурге для свержения рабоче-крестьянской власти, но, потерпев неудачу, бежал вслед за Керенским на Северный фронт и совместно с генералом Красновым активно боролся против восставших рабочих и крестьян, защищая интересы помещичье-капиталистической контрреволюции.

3. В конце 1917 г. и в начале 1918 г. принял активное участие в контрреволюции на Дону, сотрудничая с генералами Алексеевым, Калединым и Корниловым, которых убеждал в необходимости вести вооруженную борьбу против советской власти, помогал формированию белой Добровольческой армии.

4. В начале 1918 г., явившись в Москву, создал контрреволюционную организацию «Союз защиты родины и свободы», в которую привлек участников тайной монархической организации, гвардейских и гренадерских офицеров. Созданная им организация имела своей целью свержение советской власти путем вооруженных восстаний, террористических актов против членов рабоче-крестьянского правительства и получала материальную поддержку и руководящие указания от французского посла Нуланса.