Читать книгу - "Меч и огонь Карабаха. Хроника незнаменитой войны. 1988-1994 - Михаил Жирохов"

— нарушение командиром воздушного судна установленных директивными документами правил полетов, выразившихся в неудовлетворительном комплексном самолетовождении, спрямлении маршрута и преждевременном самовольном снижении до высоты ниже безопасной, что привело к столкновению с горой;

— катастрофе способствовало нарушение авиадиспетчером УВД аэропорта Кафан правил управления ВС в своей зоне ответственности (НПП ГА-85 пп. 6.4.4 и 6.4.5), разрешившего экипажу снижение и переход на связь с аэропортом посадки Степанакерт без уточнения действительного местонахождения воздушного судна, а также низкий уровень общей организации полетов и УВД на маршруте Ереван — Степанакерт.

Неофициальных версий две: первая — самолет просто перегрузили[80]и вторая — лайнер сбили (по рассказам очевидцев, в Як в Степанакерте загружалось до 100 человек, и ничего — добротная конструкция выдерживала). Вообще практически каждый вылет происходил с такого рода нарушениями, так как покинуть Карабах находилось очень много желающих.

Следующая крупная трагедия произошла 28 января 1992 года, когда ракетой ПЗРК (по всей видимости, «Стрела-2») был сбит Ми-8Т «СССР-24137» азербайджанской гражданской авиакомпании «A3AЛ», экипаж которого возглавлял выпускник Кременчугского летного училища ГА Виктор Серегин. По рассказам очевидцев, дело происходило следующим образом: «Во время взлета сразу трех вертолетов к замыкающей машине со стороны армян потянулся шнур черного дыма. От удара самопроизвольно открылся кормовой люк, и с высоты примерно полтора километра люди посыпались как горох». Все, что смог сделать экипаж, — так это отвести машину от жилых кварталов во избежание больших жертв. Все находившиеся на борту люди погибли[81].

Вот что вспоминал один из азербайджанских журналистов, бывших в тот момент в городе: «Вертолет был сбит под вечер, а тогда была зима и темнело рано. Мы были вынуждены прекратить поиск тел и вернуться в Шушу, тем более что была реальная опасность попасть под артобстрел со стороны села Кяркиджахан. Ночью мы изготовили 44 гроба, а утром, вернувшись на место гибели вертолета, я увидел страшную картину — бродячие собаки грызли останки неподобранных человеческих тел».

Попутно отметим, что этот случай тоже можно отнести к специально спланированной засаде. Дело в том, что, согласно воспоминаниям вертолетчиков, в тот день практически одновременно еще два вертолета перебрасывали снаряды для «Града» со склада в районе Насосной в Шушу. Однако, не долетев до Агдама, летчики начали огибать его с севера на большой высоте, намереваясь снизиться только над центром города. По роковой случайности интервал между «грузовыми» и «пассажирским»[82]вертолетами оказался всего несколько минут, и армяне, видимо не рассчитав, выпустили ракету по абсолютно мирному вертолету.

Обратимся к воспоминаниям командира экипажа одного из вертолетов: «28 января 1992 года, в день, когда сбили наш Ми-8… они занимались обычной рутинной транспортировкой пассажиров и грузов Агдам— Шуша — Лачин — Кельбаджары — Евлах и по деревням при необходимости… В тот день утром мы, двумя бортами загрузившись со складов в районе Килязи, должны были доставить груз в Шушу… На подлете к Агдаму мы вдруг получили команду «Ковер», подающуюся при чрезвычайных ситуациях и означающую немедленную посадку всех находящихся в воздухе… Так как до Агдама было рукой подать, то мы не стали «падать» под себя в поле, а решили молчком немного протянуть до аэропорта, где и услышали страшную трагическую весть…»

«Второй борт был наш… Вити Глиненко… Он тоже шел в Шушу из района Евлаха с каким-то грузом, поэтому подходил на 1500 м над рельефом с севера и только над точкой начинал снижение… Все эти сложности не требовались для бортов, выполняющих челночные рейсы Агдам — Шуша, их в районе знали как облупленных, и армянские диспетчеры в аэропорту Степана, да и вообще. Никогда никаких эксцессов не возникало…»

Косвенно версию о заранее спланированной акции подтверждает тот факт, что практически сразу в армянских и центральных СМИ (в частности, в программе «Время») была запущена заранее заготовленная информация о катастрофе вертолета и свидетельства очевидцев о якобы выпадающих из него зеленых ящиках, что говорило бы о явно не мирном характере груза.

Однако пропагандистская машина дала сбой — в тот день у армянского села рядом с Шушой шел бой, который снимал на видео какой-то корреспондент, находившийся на вертолетной площадке Шуши. Услышав взрыв за спиной, он обернулся, не выключая камеры, таким образом засняв трагедию. На этой пленке отчетливо видны не зеленые ящики, а люди, вываливающиеся из вертолета, еще живые и кричащие.

Как уже говорилось ранее, распад Советского Союза и провозглашение независимости Нагорно-Карабахской Республики ясно показал, что серьезного столкновения не избежать. Обе стороны лихорадочно начали формировать национальные армии, в том числе и авиационный компонент.

В Азербайджане в советское время находилось несколько военных аэродромов, на которых базировалось пять авиаполков ВВС и ПВО: 80-й ошап в Ситал-Чае (Су-25, на аэродроме базирования с 1987 г.), 82-й иап ПВО в Насосной (МиГ-25ПДС), 976-й бап в Кюрдамире (Су-24), 882-й pan в Далляре (МиГ-25РБ и Су-24МР), 708-й гвардейский втап в Гяндже (Ил-76МД). Кроме того, на территории Азербайджанской ССР базировались два учебных авиаполка Армавирского ВВАУЛ: 627-й гвардейский уап (Сальяны), на вооружении которого находились 84 Л-39, и 761-й уап (Аджикабул) — 84 Л-39, 109 Л-29.

В то же время в Армении вообще не было военных аэродромов и базировалась только вертолетчики. Причем, в отличие от другого тяжелого вооружения, вертолетов на территории как Армении, так и Азербайджана базировалось одинаковое количество — по одной эскадрилье: в Азербайджане имелось 10 Ми-24 845-й отдельной вертолетной эскадрильи, а под Ереваном базировалась 382-я отдельная вертолетная эскадрилья в составе 4 Ми-24К и 3 Ми-24Р.

Передавать эти вертолеты никто не спешил, и поэтому стороны попросту разными способами попытались «приватизировать» их. Первыми в начале 1992 года решили действовать азербайджанцы. Им удалось привлечь на свою сторону двух офицеров уже несуществующего подразделения (майора Сергея Туваева и старшего лейтенанта Рафаэля Ширинова), которые в последнее воскресенье января перегнали один вертолет на аэродром Забрат, где базировались гражданские машины «АЗАЛПАНХ». Учитывая обстоятельства угона, этот Ми-24 был совершенно «беззубым» — без боекомплекта (за что он получил прозвище «голубь мира»).

Второй и третий вертолеты 3 февраля перегоняли также летчики эскадрильи: майор Алексей Шварев (летел без оператора), капитан Евгений Карлов и все тот же Ширинов. Командование пыталось как-то препятствовать такой «инициативе», и с аэродрома ПВО Насосный была поднята дежурная пара МиГ-25 (по другим данным — МиГ-23). Однако летчики либо не смогли, либо не захотели перехватить «дезертиров» (кстати, со 2 февраля эти вертолетчики были зачислены в состав азербайджанской армии).