Читать книгу - "Дальневосточная республика. От идеи до ликвидации - Иван Саблин"

К июлю 1917 года Владивосток, однако, обозначился как исключение из умеренного политического ландшафта российского Дальнего Востока. Владивостокский Совет, по-прежнему остававшийся умеренным, настороженно относился к росту анархистских настроений среди портовых рабочих и не принимал анархистов в собственные ряды. 2 июля 1917 года, то есть до того, как мятежи на фронте, начавшиеся после провала российского наступления, привели к демонстрациям под лозунгом «Вся власть Советам» в Петрограде 3–5 июля, во Владивостоке ожидалось вооруженное выступление под руководством Ивана Ефимовича Гурко, недавно вернувшегося из США, А. Чернова (Чернобаева) и других анархистов, но их планам помешали другие активисты. 4 июля 1917 года на встрече депутатов Думы Русанова, Аристарха Ивановича Рыслева, Ивана Михайловича Гамова и других умеренных социалистов и либералов в Благовещенске была принята резолюция о противодействии усилившейся агитации «ленинцев, анархистов и максималистов, которые среди организованной демократии страны являются ничтожным меньшинством», агитации, помогающей немцам и контрреволюционерам. Аналогичные резолюции были приняты и в других частях Дальнего Востока^[315].

Владивостокский Совет выразил свой протест против попытки восстания в Петрограде, но, сместившись влево, поддержал советы, а не Временное правительство. Газета Владивостокского Совета заявила, что теперь, когда кадеты ушли из коалиционного правительства, власть должна естественным путем перейти к советам. Но другие советы Дальнего Востока не разделяли этот взгляд. Дальневосточный областной комитет Советов рабочих и солдатских депутатов поддержал Временное правительство и призвал сосредоточиться на выборах в Учредительное собрание и органы местного самоуправления^[316].

Органы городского и земского самоуправления должны были стать главной формой самоорганизации после того, как весной-летом 1917 года Временное правительство сделало выборы в эти органы всеобщими и наделило их широкими полномочиями в сферах финансов, инфраструктуры, медицины, образования и статистики^[317]. 17 июня 1917 года Временное правительство ввело земство в Северной Азии^[318]. «Приамурские известия» утверждали, что демократические волостные земства, введенные в том числе и в Северной Азии, заложили основу для демократических преобразований во всей стране^[319]. Положение о выборах в Учредительное собрание, опубликованное в июле и сентябре 1917 года, подтверждало введение «четыреххвостки» и поручало организацию выборов на местах органам городского и земского самоуправления^[320].

Большинство политических партий приняло участие в выборах в реформированные городские думы, состоявшихся в июле – августе 1917 года. Хотя дальневосточные газеты призывали население участвовать в выборах, многие воздержались от голосования. В Никольске-Уссурийском, к примеру, проголосовало менее половины тех, кто имел на это право. В Хабаровске на выборы пришло 59 % избирателей. Социалистические партии одержали верх. Русанов прошел в Хабаровскую городскую думу. Во Владивостоке в числе избранных оказались Косьминский, социал-демократ Алексей Федорович Агарев, уроженец Пензенской губернии и бывший ссыльный, Самуил Минеевич Гольдбрейх (Мироненко), первый председатель Владивостокского Совета и делегат на Первый Всероссийский съезд Советов, Арнольд Яковлевич Нейбут, латыш, вернувшийся из США^[321], Иосиф Григорьевич Кушнарёв и Дионисий Антонович Носок (Турский). Нейбут, Кушнарёв и Носок называли себя большевиками. Эсер Медведев был избран городским головой Никольска-Уссурийского, а Агарёв возглавил администрацию Владивостока. 11 сентября 1917 года городская дума Никольска-Уссурийского назначила в городскую управу социал-демократа Краснощёкова, который недавно вернулся из США и еще был практически неизвестен среди социалистов Дальнего Востока^[322].

Затянувшееся формирование органов земского самоуправления стало одной из причин отсрочки выборов в Учредительное собрание. В стране углублялся политический кризис, вызванный неудачами на фронте, экономическими трудностями и ростом радикализма, а главным средством борьбы с этим кризисом оставалась «делегатская демократия». Эсеро-меньшевистское большинство второго Дальневосточного краевого съезда Советов рабочих и солдатских депутатов (Хабаровск, 3–12 августа 1917 г.) поддержало Временное правительство и решило отправить делегата на Московское государственное совещание (12–15 августа 1917 г.), хотя против этого возражали Нейбут, Константин Александрович Суханов и другие интернационалисты, а времени на то, чтобы добраться до Европейской России, оставалось мало. Но «непримиримые течения» как среди эсеров, так и среди эсдеков и разногласия местных советов не позволили съезду принять резолюцию по политическим вопросам^[323].