Читать книгу - "Десять величайших открытий в истории медицины - Джеральд Фридланд"

Надо отметить, что первым изобрел и применил металлическую трубку с надувной манжетой немецкий хирург Фридрих Тренделенбург, и случилось это десятью годами ранее. Однако Тренделенбург вводил свою трубку через разрез в трахее — малоприятная процедура, особенно с учетом того, что после нее больному предстояла еще одна, куда более серьезная операция.

Трахеальная трубка Макьюэна была жесткой, что затрудняло ее введение и создавало опасность повреждения тканей. Уроженец немецкого города Кесселя Франц Кюн разработал металлическую трубку, достаточно гибкую для того, чтобы вводить ее при необходимости даже через нос; вскоре после этого Дорранс и Джейнвей надели на гибкие трубки из силиконовой резины баллоны типа разработанных Тренделенбургом; надувание этих баллонов позволило предотвратить аспирацию в легкие и еще больше облегчило проведение анестезии^[58].

Быстрое развитие новых методов интубации навело врачей на мысль о том, что трубку будет легче вводить, если предварительно дать больному легкий наркоз. Однако в 1919 году британский анестезиолог сэр Айвен Мейджилл предложил удивительную методику: прежде всего, он анестезировал горло больного кокаином, а затем вводил две трубки — одну через рот, вторую через нос — в трахею пациента, находящегося в полном сознании, не применяя для этого никаких изощренных новых инструментов. Мейджилл и изобретенная им хитроумная методика получили мировую известность, анестезиологи из всех стран приезжали к нему учиться. Однако Мейджиллу очень хотелось быть единственным в мире анестезиологом, способным вводить трубки в трахею через рот и нос, и поэтому он утаил факт предварительной анестезии горла кокаином.

В то время как в Англии и вообще в Европе введение различных трубок для проведения анестезии стало общепринятой практикой, в Соединенных Штатах в основном продолжали использовать более простые и менее эффективные методы. Это очень огорчало анестезиолога Артура Гуделла, который сообразил, что ради того, чтобы заставить своих консервативных коллег оценить достоинства новомодных эндотрахеальных трубок, ему следует продемонстрировать им нечто необычное.

И вот, в 1926 году он начал разъезжать по всей стране со своим «Шоу мокрой собаки», которое быстро завоевало большую популярность у публики. В ходе представления он интубировал и подвергал анестезии свою любимую собаку по кличке Эйрвей (по-английски Airway — дыхательные пути). На глазах аудитории, состоявшей из анестезиологов, он опускал собаку в аквариум с водой, потом прекращал подачу наркоза, вынимал Эйрвея из воды, вынимал трубку и ждал, пока собака проснется живой и невредимой — после чего Эйрвей, как настоящий артист, вскакивал, отряхивался, обливая водой консервативно настроенную аудиторию, и выбегал из помещения. Конечно, все думали, что пес утонет. Гуделл демонстрировал достоинства надувной манжетки, перекрывавшей трахею собаки и дававшей ей возможность дышать, словно через трубку акваланга. Экстравагантное шоу принесло свои плоды — вскоре эндотрахеальная анестезия вошла в обиход и в Соединенных Штатах^[59].

В 1932 году Ральф Уотерс, работавший в Университете Висконсина в Мэдисоне, вводя трубку в трахею больного, случайно слишком заглубил ее и провел в ствол правого бронха, где опять-таки случайно раздул манжетку. В первый момент ошибка его раздосадовала; но затем он мгновенно понял, что более длинная трубка, подобная той, которую он использовал, и раздутая таким же образом, может использоваться для вентиляции одного легкого в то время, как хирург выполняет операцию на другом. Благодаря этому случайному открытию стала возможной хирургия легких — это событие ознаменовало собой начало новой эры^[60].

На фоне развития все более удобных методов введения анестетиков стали появляться и новые газы для анестезии; этот процесс особенно ускорился после Первой мировой войны. В 1917 году был открыт трилен, в 1923 году — этилен, а в 1931 — дивинил. Затем появились циклопропан и галотан.

В 1930–1940-х годах оптимальным препаратом считался циклопропан, эффективный даже в низких концентрациях и, что самое главное, способный подавлять дыхательную функцию^[61]. Благодаря этому анестезиолог мог регулировать и контролировать дыхание больного с помощью воздушного мешка, что считалось большим достижением.

Следующим важным шагом стало введение в 1956 году в практику галотана; этот препарат оказался не только безопасным и эффективным, но и не огнеопасным^[62]. Практически все препараты, ранее использовавшиеся для хирургического наркоза, легко воспламенялись, а поскольку к этому времени большинство хирургов применяли электрокаутеризацию, иногда возникали пожары и даже взрывы. С появлением галотана опасности такого рода остались в прошлом.

Очередное крупное достижение было связано с развитием препаратов на основе кураре — вещества, обладающего способностью парализовать произвольно сокращающиеся мышцы. (Мышцы подразделяются на произвольно и непроизвольно сокращающиеся; к произвольно сокращающимся относятся мышцы рук, ног и ротовой полости; для функционирования непроизвольно сокращающихся мышц не требуется контроль сознания, к ним относится, например, сердечная мышца.)

На протяжении многих веков было известно, что индейцы Южной Америки смазывают наконечники своих охотничьих стрел соками разных ядовитых растений. Достаточно, чтобы такая стрела просто поцарапала животное в любой точке тела, и яд парализует жертву. Особенной любовью у индейцев пользовался яд кураре, добываемый из коры растения стрихнос ядоносный. Сведения об удивительном веществе быстро дошли до Европы. В 1516 году Пьетро Мартир д’Ангиера описал свои наблюдения за действием кураре^[63]. Однако само слово «кураре» стало употребляться только через 170 лет благодаря Г. Маггравиусу.

Прошло еще очень много лет, прежде чем кто-то задумался над возможностью использования кураре не только для охоты. И вот в 1935 году химики получили чистое вещество, годящиеся для анестезии, а уже в 1942 году началось его широкомасштабное применение^[64]. Кураре позволял добиться расслабления мышц больного, что очень облегчало работу хирурга (особенно при операциях на органах брюшной полости). Кроме того, он позволял анестезиологу контролировать дыхание пациента. К 1948 году примерно восемь тысяч больных были прооперированы с применением кураре. Будь кураре доступен в больших количествах, это число увеличилось бы. В 1949 году для удовлетворения потребности в кураре был налажен выпуск его синтетического аналога.