Читать книгу - "Под стягом Москвы. Войны и рати Ивана III и Василия III - Владимир Волков"

Догадываясь о неизбежности новой русской атаки на Смоленск, Сигизмунд I поставил во главе гарнизона деятельного и опытного воеводу – Юрия Андреевича Сологуба. Но силы сторон были неравны, и город пал после трехмесячной осады. Подробный рассказ о Смоленском взятии, написанный, как считается, со слов разосланных по северным русским городам литовских пленных, содержится в обеих редакциях Устюжской летописи (списке Л. С. Мациевича и Архангелогородском летописце).

В начале летней кампании 1514 года, как и раньше, русские загоны (высланные вперед отряды) ходили под Оршу, Мстиславль, Кричев и Полоцк, но главные силы (около 80 тыс. человек; 140 орудий) окружили Смоленск. Осада города началась 16 мая 1514 года и продолжалась 12 недель. Она сопровождалась невиданной доселе артиллерийской бомбардировкой крепости: «И начаша из всякого наряду по граду и огньными пушками в грады бити». Участники событий вспоминали о метких выстрелах лучшего русского пушкаря Стефана, имя которого донес до нас Архангелогородский летописец: «И повеле князь великии пушкарю Стефану пушками город бити июля в 29 день, в суботу (так в тексте – В. В.), на 3-м часу дни, из-за Днепра. И удари по городу болшею пушкою. И лучися на городе по их пушке по наряженои ударити, и их пушку разорвало, и много в городе в Смоленску людеи побило. Того же дни на 6-м часу дни тот же Степан ту же пушку пустил, и много ядер мелких собра, и окова свинцом, и удари в другои. И того боле в городе людеи побило. И бысть в городе скорбь велика, и начаша мыслити: битися нечем, а передатся не смеют короля деля. И князь великии повеле ударити в третьеи, и того боле людеи побило в городе».

О мощной бомбардировке Смоленска сообщают и другие источники. В Воскресенской летописи рассказывается, что русские воины «пушки и пищали болшие около города уставивши», а великий князь «повеле град бити с всех сторон, и приступы велики чинити без отдуха, и огненными пушками в град бити». Действие русской осадной артиллерии, когда, по сообщению того же источника, «земля колыбатися… и весь град в пламени курениа дыма мняшеся въздыматися ему», поколебало решимость литовского гарнизона^[231]. Начались переговоры о сдаче города. Их взял на себя епископ смоленский Варсонофий. Подробный рассказ об обстоятельствах последовавшей затем капитуляции города содержится в Архангелогородском летописце: «И видя владыка, и воивода граднои, и пан Юрье Солоусовичь изнеможение градное и пагубу, и выиде владыка из Смоленска на мост и нача бити челом великому князю, прося срока до завтрея. Князь великии не даст срока и повеле бити пушками многими отвсюду. И возвратись владыка со слезами в город, и собра часа того весь причет церковныи – архимариты, и игумны, и попы, и облекошася вси, и взем кресты и иконы, и выиде против великого князя и воевода граднои, и пан Юрии Солоусовичь, и вси панове служебнии, и весь град черныя люди, бьюще челом великому князю со слезами: «Государь, князь великии, много крови христианския лили, а земля пуста, твоя отчина; не погуби града; прими град наш с тихостию». И приим князь великии благословение от владыки смоленъского и повеле владыке смоленскому, и воиводе пану Юрию Солоусовичю, и многи князем смоленьским, и паном приметным к себе в шатер идти, а черным людем и игуменом и всему причту повеле в град итти. А се городу сторожу крепкую постави – князеи московских и бояр болших. А владыка и воивода со всеми паны и до утра за сторожи в шатре были. А назавтре в неделю послал князь великии в город Смоленеск воивод своих и князеи, и дьяков, и подьячих, а велел в городе вся люди переписати и к целованью привести, чтоб им за великим князем и добра хотеть, и за короля не думати и добра королю не думати»^[232].

Этот достаточно подробный рассказ следует дополнить сообщением, что переговоры от имени епископа Варсонофия и воеводы Юрия Сологуба вел смоленский боярин Михаил Васильевич Пивов. С русской стороны с ним съезжались Иван Юрьевич Шигона Поджогин и дьяк Иван Иванович Телешов. От имени великого князя они обещали после капитуляции сохранить за смолянами вольности по привилею 1505 года и не проводить массовых выселений горожан вглубь страны. Смоленск сдался, но из-за заговора Варсонофия и части бояр вывод все же был произведен.

* * *

Взятие Смоленска потрясло современников. Почти сразу же покорность московскому князю изъявили ближайшие города – Мстиславль, Кричев и Дубровна^[233]. Воодушевленный этими известиями Василий III требовал от своих воевод продолжения наступательных действий и новых побед. На Оршу двинулось войско Михаила Львовича Глинского, на Борисов, Минск и Друцк – отряды Ивана Андреевича Челяднина, Михаила Ивановича Голицы Булгакова и его брата Дмитрия Ивановича Булгакова. По сообщению Герберштейна, именно Челяднину «московит (Василий III) вверил главное начальство»^[234]. Однако о планах русского командования стало известно противнику. Сообщил их Сигизмунду I сам князь Глинский, оставшийся недовольным отказом Василия III передать ему в наследственное владение Смоленское княжество. Об измене Михаила Львовича, готовившегося тайно отъехать в Литву, сообщил воеводе Голице Булгакову слуга Глинского. Изменник был схвачен, но, благодаря его сообщениям русские планы уже стали известны в Литве. Узнав о численности, дислокации и маршруте движения русского войска, Сигизмунд I решил действовать. При себе в Борисове на «великой реце» Березине он оставил лишь 4 тыс. человек, а остальные силы двинул навстречу рати Михаила Голицы.

Следует подчеркнуть, что отправленное в поход к Орше русское войско состояло только из конных полков. Численность его составляла около 12–15 тыс. воинов^[235]. Это конное войско не имело артиллерии (ни в одной из победных литовских реляций, написанных после произошедшего сражения, не указаны захваченные русские пушки). Данное обстоятельство облегчало задачу командовавшего польско-литовской армией «великого воеводы и славного и великоумного» гетмана Константина Ивановича Острожского, знавшего о численности и замыслах русского командования. Под его начало королем было передано около 12–14 тыс. человек, но эта вполне соотносимая с русским войском армия была усилена артиллерией. В ходе внезапной атаки, сбив два передовых русских отряда, стоявших на реках Бобре и Дрови, литовцы вышли к Орше^[236].