Читать книгу - "Контрразведка. Щит и меч против Абвера и ЦРУ - Вадим Абрамов"

Уже вчера можно было наблюдать на улицах Берлина мирные беседы советских военнослужащих с населением…»

В том же донесении Фадейкин и Гоглидзе сообщали:

«…Из поступивших агентурных и официальных данных видно, что некоторые члены СЕПГ принимали активное участие в волынках и забастовках. Организаторами и руководителями значительной части забастовочных комитетов на предприятиях являлись функционеры немецких профсоюзов.

Член ЦК СЕПГ ХЕНКСТ и министр транспорта и сельскохозяйственного машиностроения ВАЙНБЕРГЕР по прибытии в Росток на переговорах 18 июня со стачкомом верфи «Варнов» вели себя трусливо и дали бастовавшим невыполнимые обещания, а когда те потребовали отставки правительства, не отвергли этих пунктов.

О широком недовольстве среди членов партии свидетельствует то, что за последние два дня по округу Котбус вышло из СЕПГ около 100 человек… многие рабочие, служащие, интеллигенция высказывают недоверие способности правительства… Особенно резкие высказывания имели место в отношении В. УЛЬБРИХТА… Партийные функционеры не пользуются авторитетом среди рабочих…»

По данным Фадейкина и Гоглидзе на 22 часа 15 минут 18 июня 1953 г., «…с начала возникновения событий повстанцами убито 7 и ранено 151 чел. служащих немецкой народной полиции и лиц из числа демократически настроенных граждан.

В вооруженных стычках с повстанцами убито 21 и ранено 126 бунтовщиков…»

Всего в Восточном Берлине и по всей республике в акциях протеста приняло участие: 17 июня — свыше 470 тыс. человек, 18-го — свыше 242 тыс., 19-го-около 50 тыс., 20-го — 13 тыс. Всего было задержано 8844 человека. В первые дни, когда на улицах городов происходили массовые беспорядки, 18 наиболее активных их участников расстреляли по приговорам военных трибуналов. После фильтрации 3369 человек вышли на свободу, 1832 — остались под арестом. Проверка остальных 3643 человек продолжалась до середины июля 1953 года.

Спецслужбы блока НАТО не остались в стороне от событий в ГДР. Советская радиоконтрразведка зафиксировала активную работу в эфире Мюнхенского разведцентра. В городе Гросспашлебен военные контрразведчики Группы советских оккупационных войск в Германии (ГСОВГ) захватили радиста американской резидентуры Винтцлера во время работы на радиопередатчике. Оперативной группе уполномоченного МВД СССР в Германии удалось задержать другого ее агента-радиста, жителя города Галле Эккариуса. Оба на следствии сознались, что были завербованы американцами во время своих выездов в Западный Берлин.

В таких условиях приступил к работе в Германии Питовранов. Он действовал в тесном контакте с сотрудниками МГБ ГДР — министром Эрнстом Волльвебером и начальником разведки Маркусом Вольфом, с которым он познакомился еще в Москве на приеме в посольстве ГДР в честь Дня Победы в 1951 году.

Под руководством Питовранова была успешно проведена операция по передаче дезинформации западным спецслужбам через ставший известным советским чекистам тоннель, прорытый американцами и англичанами в Восточном Берлине для прослушивания советских коммуникаций.

Вот как сам он рассказывал об этом А.В. Киселеву:

«Питовранов получил санкцию Председателя КГБ на проведение операции. Разумно полагая, что вскрытие туннеля сопряжено со значительным объемом земляных работ, которые следует провести очень быстро и технически безупречно, чтобы не повредить установленную американцами уникальную аппаратуру, он решил привлечь к операции саперное подразделение из Группы советских войск в ГДР.

Навестив командующего Группой маршала Гречко (в то время генерал-полковник. — Авт.), он в общих чертах раскрыл перед ним суть предстоящих работ.

Маршал тут же отдал все необходимые распоряжения, но едва за Питоврановым захлопнулась дверь, связался с министром обороны Жуковым и доложил о предстоящей операции. Тот, в свою очередь, не замедлил известить об этом Первого секретаря ЦК КПСС Хрущева.

Саперы быстро перекрыли тоннель, оборудованный американцами с расчетом на продолжительное использование. Трофеи — новейшая техника подслушивания — оказались бесценными. Об успехе Питовранов сразу же доложил в Москву.

— Молодцы! — коротко резюмировал его доклад Председатель КГБ Иван Серов.

Через несколько минут раздался встречный звонок. Гнев Серова выплескивался из телефонной трубки:

— Что ж ты сам лезешь к Хрущеву и меня в дураках оставляешь?! Он со мной и разговаривать не стал — ему, говорит, уже все известно! Откуда, я тебя спрашиваю? Как не от тебя? Наверное, от военных? Да какие тут еще военные, им-то откуда знать? Ах, сам рассказал лично Гречко? Ну и дурак! Работаешь хорошо, а язык попридерживать еще не научился! — Председатель бросил трубку».

При Питовранове же произошел известный случай перехода на нашу сторону первого президента Федерального ведомства по охране конституции (контрразведки и политической полиции) ФРГ Отто Йона.

Отто Йон родился в 1909 года в семье землемера в Марбурге. Юрист по образованию, работал в авиакомпании «Люфтганза», возглавлял ее представительство в Мадриде. Он участвовал в антигитлеровском заговоре 20 июля 1944 г., после провала которого бежал в Португалию, оттуда в Великобританию, где работал на антинацистской радиостанции союзников «Кале». Вернувшись после войны в Германию, он работал в английском представительстве на Нюрнбергском процессе, занимался адвокатской практикой. С декабря 1950 г. Йон был исполняющим обязанности руководителя Федерального ведомства по охране конституции, а с 1951 г. первым президентом этой спецслужбы. Он был ярым противником реабилитации бывших нацистов в ФРГ, из-за чего испортил отношения с канцлером Конрадом Аденауэром.

Вечером 20 июля 1954 г. Йон, приехавший в Западный Берлин на церемонии, связанные с 10-летием антигитлеровского заговора (в этот день в 8 часов вечера была назначена его встреча с офицерами британской секретной службы) перешел в Восточный Берлин вместе со своим другом врачом Вольгемутом. Впоследствии Йон утверждал на процессе против него в 1956 г. и в мемуарах, что был переправлен через границу в состоянии наркотического опьянения (при помощи Вольгемута, который был, по его мнению, советским агентом) и пришел в себя лишь 22 или 23 июля, когда его доставили на одну из вилл КГБ в Карлсхорсте. 22 июля радио ГДР сообщило о переходе Йона и передало заявление от его имени:

«Из-за конфронтации между Востоком и Западом Германии угрожает опасность остаться навеки разделенной. Назрела необходимость с помощью демонстративного поступка призвать всех немцев выступить за воссоединение страны. Поэтому в годовщину событий 20 июля я предпринял решительный шаг и установил контакт с немцами на Востоке». Правительство ФРГ заявило о похищении Иона.

11 августа на пресс-конференции в столице ГДР Йон выступил с заявлением, в котором обвинял Аденауэра» и его американских союзников. Через две недели его переправили в СССР. В Москве и Крыму он пробыл до 7 декабря 1954 года. Затем вернулся в ГДР, где участвовал в пропагандистских акциях против боннских властей.

12 декабря 1955 г. Йон, прибывший в здание Университета Гумбольдта, из другого выхода вместе с датским журналистом Хенриком Бонде-Хенриксеном и в его машине, беспрепятственно пересек границу секторов и прибыл в Западный Берлин, а оттуда в тот же день вылетел в Кёльн, затем в Бонн. Через 10 дней после возвращения в ФРГ он был арестован, и 22 декабря 1956 г. он был приговорен к четырем годам тюрьмы за «антигосударственную деятельность». В конце июня 1958 г. Йона досрочно освободили, до самой смерти 26 марта 1997 г. он боролся за реабилитацию.