Читать книгу - "Согдиана - Явдат Ильясов"

Долина стала тесной. Дорога входила в узкое ущелье. Царь приказал остановиться. Вперед была послана разведка. Но не успели воины пройти и ста шагов, как услышали отчаянный крик. Кто-то в греческой одежде скатился по откосу. Разведчики подняли грека и приволокли к Александру. Это был беотиец Лаэрт.

Что с тобой? — спросил царь. Но Лаэрт так запыхался, что не мог говорить. Его окатили холодной водой. Постепенно он отдышался и рассказал, что в первом же селении их схватили, начали избивать. Тех, кто успел бежать, настигли сегодня утром. В живых остался один Лаэрт, начальник отряда.

— Ты не лжешь, негодяй? — грозно спросил Александр. Ему не верилось, чтоб горцы без всякой причины напали на греков. А впрочем… кто их знает? Скатили же обитатели Парпансид на перевале камень. — Может, вы обидели дикарей словом или делом?

— Богиня правосудия Фемида видит, кто прав, кто виновен! — Грек закатил глаза.

Александр подошел к нему, содрал с груди обрывки хитона и увидел висящую на ремешке плоскую кожаную сумку. Лаэрт сник. Александр отвязал сумку, высыпал монеты на землю, пересчитал их и повернулся к Дракилу?

— Другая половина, конечно, у тебя?

Марафонец сокрушенно развел руками и молча повалился на колени.

— Вы сорвали мой замысел, подлые воры, и я вас проучу, — зловеще произнес царь. — Разувайтесь!

С некоторых пор, по обычаю персидских царей, Александр носил с собой толстую палку из красного дерева. Он зашел сбоку, размахнулся и ударил палкой по четырем тесно прижавшимся друг к другу голым пяткам. Дракил и Лаэрт завизжали, как поросята. Отвесив десять добрых ударов, Александр велел гетайрам отволочь провинившихся в обоз и бросить в колесницы. Их вина была так велика, что они по своей тупости этого даже не понимали. И царь отложил окончательный приговор до более подходящего времени. Сейчас предстояло решить судьбу горцев.

— Жизнь эллина, — сказал Александр гетайрам, — дороже жизни тысячи варваров. Пусть знает об этом вся Согдиана.

Царь приказал шести отрядам лучников и пращников подняться крутыми тропами к вершинам скал, обойти горцев сзади, ударить по ним с двух сторон и сбросить в ущелье.

Затея удалась. Около тысячи горцев погибло от стрел и свинцовых шаров, другие разбежались. Часть азиатов, ища спасения, на веревках спустилась в ущелье и тут попала под кривые махайры тяжеловооруженных македонцев.

Но битва с горцами на этом не кончилась. Едва македонцы выехали на открытое пространство, сбоку, из-за круглого холма, на них налетели тучей всадники, вооруженными боевыми топорами. Это случилось так неожиданно, что гетайры не успели опомниться, и горцы смяли их первые ряды. Какой-то ловкач пробился прямо к Александру, весело скаля зубы, вскинул над ним секиру. Александр закричал, прикрылся щитом. Горец нанес удар такой силы, что секира раздробила окованный золотом щит, разрубила бронзовый панцирь и рассекла левое плечо сына бога Аммона.

В то же мгновение Птолемайос Лаг пронзил отважного азиата сариссой, а Фердикка подхватил сползающего набок повелителя.

— Всех до одного… — прошептал Александр побелевшими губами. — Всех до одного…

Фердикка передал потерявшего сознание царя на руки младшим телохранителям и сделал знак трубачам. Оправившиеся гетайры развернулись на ровной площадке и окружили вражеских всадников плотным кольцом. Произошло то, что происходило за эти пять лет много раз, — горцы, вооруженные тонкими дротиками, секирами на коротких топорищах и луками, бесполезными в рукопашном бою, не выдержали натиска длинных и прочных крушиновых сарисс.

Так как бежать им было некуда, они рубились как могли своими бронзовыми кинжалами, пока не упали все до одного под ноги обезумевших коней. Македонцы сгрудились над их трупами и в знак победы скрестили концы сарисс.

Тем временем гоплиты, меченосцы, лучники и пращники напали на возвышение, на котором закрепились пешие горцы. Часть их была изрублена. Другие сами бросились со скал и разбились об острые камни. Из тридцати тысяч горцев, участвовавших в бою, спаслось всего около восьми тысяч человек.

— Хорошо, — сказал очнувшийся Александр, когда Фердикка донес ему об этом. — Но плохо, что мы не сумели обойтись без сражения. Весть о гибели двадцати двух тысяч варваров дойдет до Мараканды и вызовет среди согдийцев возмущение.

— Но дикари, которых мы сегодня перебили, не согдийцы, — возразил Фердикка. — Они называют себя «узрушанами», а свою страну Узрушаной.

— Однако по языку и крови они родственны согдийцам. Сейчас же пошли гонца в Мараканду, к Гефестиону. Пусть будет готов ко всему. И пусть действует решительно. Игра в «освободителей» проиграна по милости Дракила, чтоб ему пропасть. А для Спитамена надо придумать какой-нибудь благовидный предлог. А! Позови-ка того человека, которого прислал к нам потомок Сиавахша.

Фердикка привел Варахрана. Маракандец распростерся перед царем ниц, потом жалобно запричитал, глядя на перевязанное плечо Александра.

— Да, случилось непредвиденное. — Александр вздохнул. — Оказывается, персы, укрепившиеся в Киресхате, подговорили узрушан напасть на мое войско. Что вышло из этого, ты сам видел. Пошли к Спитамену гонца, передай своему повелителю, чтоб не тревожился. Я наказал его и моих врагов и стану наказывать их и впредь. Было б хорошо, если б Спитамен выслал сюда тысячу всадников и усмирил остатки мятежников, разбежавшихся по горам. Ты понял меня?

— Да, господин. Сделаю, как ты приказал, — ответил Варахран простодушно.

Александр и не подозревал, что согдиец не хуже его знает, почему узрушаны напали на македонцев. Не ведал он также, что гонец отправился к Спантамано с донесением уже час назад.

Слово Клитарха.

"После битвы с узрушанами войска Александра вышли к великой реке Яксарт.

Говорят, она берет начало далеко на северо-востоке в Небесных Горах, пересекает огромные пустынные пространства, распадается на три рукава и поглощается Оксианским озером,[22]что находится за страной массагетов. Мы достигли Яксарта в том месте, где он стиснут скалистыми берегами и поэтому здесь узок и удобен для переправы.[23]Тесная долина тут образует проход, ведущий в сторону Фергана. В проходе всегда, особенно перед рассветом, из пустыни, раскинувшейся на западе, дует сильный ветер.

Южный берег Яксарта населен узрушанами. Они, зная, что произошло в горах с их соплеменниками, встретили нас враждебно. Ни добрые слова, ни угрозы не заставили их открыть ворота городов. Александр приказал взять укрепления приступом. Первое, по названию Газа, окопали рвом, насыпали вокруг вал, затем пустили в ход катапульты, полиболы и онагры. Загнав ядрами и стрелами жителей в дома, македонцы поднялись на стену и проникли в крепость. Четыре других небольших города захватили за два дня, приставив к башням лестницы и согласовав действия стрелков и осадных машин.