Читать книгу - "День «М» - Виктор Суворов"

Однако это обстоятельство не столь ужасно, как может показаться с первого взгляда. Опыт войны показал, что в случае, когда советским войскам ставилась задача обороняться, и войска зарывались в землю, то есть отрывали траншеи полного профиля, оборудовали блиндажи, огневые позиции для танков и артиллерии, прикрывали передний край противотанковыми рвами, минными полями, проволочными и другими заграждениями, то противнику такую оборону прорвать не удавалось. Примеры: Ленинград, Москва, Сталинград, Курск.

Все стратегические прорывы германских войск в ходе войны удавались только тогда, когда советским войскам запрещали зарываться в землю и готовить оборону. Примеры: июнь 1941 года — по всей границе, Харьков — в мае 1942 года, Крымский фронт — в том же месяце. В 1941 году Красная Армия имела счастливую возможность создать неприступную оборону от моря до моря.

После подписания пакта с Гитлером у Сталина было два года, оборону можно было строить не в чистом поле, как на Курской дуге, а опираясь на железобетонные форты «Линии Сталина». И вот туда, в эту оборону следовало поставить 500 — 600 артиллерийских полков, оборудовав для каждой пушки по несколько огневых позиций, тщательно их замаскировав и укрыв. А артиллерию РГК, как и положено, держать в резерве и перебрасывать туда, где враг сильнее напирает. В этом случае тракторов и автомобилей хватило бы сполна: боеприпасы заготовлены заранее и укрыты в блиндажах невдалеке от огневых позиций, артиллерийским тягачам всего только и работы: по ночам то одну, то другую пушку перетягивать с одной огневой позиции на другую.

Но советских генералов и маршалов оборонительный вариант войны не интересовал. Они готовили наступление. Но и для наступления тракторы и автомобили тоже не нужны все сразу.

И следует понять почему.

При подготовке наступательных операций артиллерия никогда не перемещалась всей массой: во-первых, потому, что еще до наступления напугаешь противника и выдашь ему направление главного удара; во-вторых, потому, что просто невозможно подтянуть одновременно, скажем, по 200 орудий на каждый километр фронта прорыва и соответствующее количество боеприпасов. Поэтому перед наступлениями для орудий ночами готовили укрытия и понемногу стягивали артиллерию и все боеприпасы к участкам будущего прорыва. К утру все тщательно маскировалось, а следующей ночью все повторялось. Для такой работы вовсе не надо иметь тягач на каждое орудие.

Наступление начиналось работой артиллерии, после чего в прорыв шли танки и пехота, а основная масса артиллерии оставалась на месте. Подвижные соединения имели для поддержки только сравнительно небольшое количество артиллерии. Через несколько дней или недель далеко в глубине обороны противника наступление выдыхалось, войска останавливались, закрепляли рубежи, переходили к обороне. А командование выбирало новый участок прорыва, и все начиналось сначала: к этому участку много ночей подряд подтягивали артиллерию и подвозили боеприпасы. В наступательной войне советскую артиллерию в любом случае перебрасывали не всю вместе, а перекатами.

Кроме того, в День «М», после объявления открытой мобилизации, из народного хозяйства в армию планировалось передать 240 тысяч автомобилей и 43 тысячи тракторов. Этого вполне хватало, чтобы дополнить средства тяги там, где их не хватало.

Разгром случился потому, что германская армия нанесла внезапный удар в тот самый момент, когда советскую артиллерию ночами перебрасывали к границам. Вместе с артиллерией — соответствующее количество боеприпасов. К ведению оборонительной войны артиллерия не готовилась, а начинать наступление 22 июня не могла: артиллерия уже на границах, а пехота еще не подошла. И потребовалось ВСЮ массу советской артиллерии ОДНОВРЕМЕННО отводить от границ. И вот только в этой ситуации нехватка тракторов и их тихоходность оборачивалась катастрофой: артиллерия погибла или досталась противнику вместе с боеприпасами…

Катастрофы можно было избежать, если бы артиллерию и боеприпасы не собрали у границы. Даже за неделю до войны (если бы Сталин действительно боялся Гитлера) еще можно было оттянуть артиллерию. Но шел обратный процесс.

Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский: «Войскам было приказано выслать артиллерию на полигоны, находившиеся в приграничной зоне». (Солдатский долг. М., Воениздат, 1968, с.8). Удивительно, почему артиллерия должна заниматься боевой подготовкой у границ, разве мал Советский Союз, разве нельзя найти более подходящего места? Мы возмущаемся, что какой-то идиот в Генеральном штабе отдает глупые приказы. Но не будем возмущаться. Приказы отдавал не идиот, а великий непобедимый Г.К. Жуков. Именно так он делал перед внезапным ударом на Халхин-Голе: пехота и танки в основной своей массе держатся в глубине, чтобы не показать признаков подготовки к наступлению и не выдать направлений главных ударов. Они подойдут к переднему краю в самую последнюю ночь, а тихоходную артиллерию к переднему краю Жуков выдвинул заблаговременно.

Это правильно — для агрессивной войны. Но то же самое обернулось бы катастрофой, перейди японцы в наступление. Именно это случилось 22 июня 1941 года: советская артиллерия уже у границ, а пехоты и танков еще нет.

В приграничные районы перебрасывали артиллерию боевых войск, но кроме того, в приграничных районах шло формирование новых артиллерийских подразделений и частей. 900 артиллерийских полков — это вовсе не предел. Формировались все новые и новые полки, особенно — тяжелые полки РГК. Генерал-полковник Л.М. Сандалов, как о чем-то незначительном, в трех строках сообщает, что в тыл 4-й армии подвезли 480 152-мм орудий и начали формирование десяти новых артиллерийских полков РГК. Полки не успели сформировать, немцы напали, а расчетов возле орудий нет. (А где-то расчеты остались без орудий).

За Днепром и за Волгой есть полигоны для боевой подготовки и учебные центры для формирования новых частей. Казалось бы, лучше сформировать полки на Урале, обучить их, провести учения и боевые стрельбы, а потом погрузить в эшелоны и перебросить на западную границу. Почему орудия подвезли, а людей нет? Почему полки формируют в приграничных районах, там, где они могут попасть под удар до того, как их успеют укомплектовать солдатами? Все это кажется сплошным идиотизмом. Но если вспомнить, что это — подготовка к наступлению, то те же действия воспринимаются иначе. Все разумно.

Если сформировать и укомплектовать артиллерийский полк РГК вдали от границ, а потом его перебросить к границам, то это без внимания не останется. Прибытие даже одного полка РГК наводит на размышления. Прибытие десяти полков РГК вызовет у противника панику. Поэтому орудия ночами небольшими партиями без расчетов (в армии говорят — россыпью) перебрасывали к границам. А где-то в другом месте готовятся командиры и солдаты.

В последний момент в приграничные районы прибывают тысячи солдат и офицеров, но без тягачей, без пушек, без боеприпасов. На их прибытие не обращают особого внимания: много людей без пушек — похоже на пехоту. А пушки, тягачи, боеприпасы уже спрятаны в приграничных лесах. Солдаты получают свои орудия, снимают с них смазку — и десять полков к бою готовы.

Представить 480 орудий на одном поле я могу. Генералполковник Л.М. Сандалов не уточняет, о каких именно орудиях идет речь. Но речь может идти только о 152-мм гаубице-пушке МЛ-20 или 152-мм пушке Бр-2. Гаубица-пушка МЛ-20 весила более 7 тонн, а пушка Бр-2 — более 18 тонн. 480 орудий — это ряды за горизонт.