Читать книгу - "Вермахт у ворот Москвы - Михаил Мягков"

Очередная корректировка оперативных задач ГА «Центр» произошла уже после того, как основные германские силы перешли в наступление на Москву. Но поскольку новые указания во многом дополняли предыдущие немецкие планы, будет правильней рассмотреть их прежде чем перейти непосредственно к описанию хода боевых действий. 19 ноября 1941 г. в ОКХ поступила следующая директива ОКВ: «целью операции на северном фланге ГА «Центр», – говорилось в ней, – должно быть уничтожение противника в районе г. Клин путем двустороннего охвата…» Общий смысл нового приказа, переданного из ОКХ в штаб ГА «Центр» на следующий день, 20 ноября, сводился к тому, чтобы окружить советские части в районе Клина – Солнечногорска силами северного фланга 4-й танковой группы и 3-й танковой группы, а затем прорвать фронт пояса обороны Москвы по обеим сторонам автострады (имелось в виду шоссе Москва – Минск. – М. М.). Главное командование сухопутных войск разъясняло, что согласно устному распоряжению фюрера такое разделение общей операции на несколько двусторонних охватов должно привести к уничтожению большинства соединений Красной армии и воспрепятствовать их отступлению на новые позиции. Наступление в направлении Ярославля ставилось в зависимость от количества сил, которые останутся в распоряжении группировки после прорыва фронта под Москвой^[282]. (см. Приложение, док. № 8)

В тот же день, 20 ноября, отвечая на запрос генштаба ОКХ о возможности осуществления замыслов ОКВ, фельдмаршал Бок указал на безусловную необходимость проведения так называемой «северной» операции – в районе Клина – Солнечногорска. Однако он предостерегал, что ее обеспечение с востока силами 3-й танковой группы из-за плохого снабжения будет ограниченным. Далее фон Бок отметил, что наступление по обеим сторонам автострады («южная» операция) не соответствует возможностям группы армий: правый фланг 4-й армии был не в состоянии перейти в решительное наступление. Он полагал, что будет возможно после проведения первой части операции путем давления с севера и одновременного фронтального удара 20-го и 12-го армейских корпусов заставить противника отойти перед правым флангом 4-й армии. Командующий ГА «Центр» указывал на то, что не имеет достаточно сил для полного уничтожения советских войск, а наступление в направлении Ярославля, по всей видимости, придется отложить из-за нехватки горючего^[283].

Поддержка наступления ГА «Центр» со стороны соседних группировок по-прежнему отсутствовала. Фон Бок упрекал командующего 6-й армией фельдмаршала Вальтера фон Рейхенау, а также командующего ГА «Север» фельдмаршала фон Лееба в том, что они никаким образом не содействуют удару его соединений^[284]. В результате, 2-я и 9-я армии, по мере наступления главных сил группы на Москву, вынуждены были планировать частные наступательные операции для прикрытия растягивающихся флангов ГА «Центр».

Надо сказать, что командование этих армий действовало с оглядкой. В приказе по 9-й армии № 1а 4300/41 с. от 9 ноября 1941 г. говорилось о большой вероятности ведения ее соединениями позиционных боев вплоть до начала весны следующего года^[285]. Генерал Штраус надеялся, что к началу зимы ему все же удастся выйти на линию Волжский бассейн – Калинин – Вышний Волочек, которая сократила бы фронт армии на 90 км и сделала бы северный фланг ГА «Центр» менее угрожаемым. Однако для осуществления этого замысла необходимо было привлечение дополнительных сил, что было практически нереальным^[286].

Не видело возможностей для глубокого продвижения на восток и командование 2-й армии (командующий генерал танковых войск Р. Шмидт с 15 ноября 1941 г. по 15 октября 1942 г., в период, когда генерал М. Вейхс находился в отпуске по болезни). После захвата Курска, командиры соединений 2-й армии стали также подумывать о зимних квартирах. В телеграмме командующему ГА «Центр» от 3 ноября 1941 г. начальник штаба армии отмечал: «…армия должна иметь ввиду то, что она до конца ноября или начала декабря не отойдет далеко от линии восточнее Курск – Малоархангельск – Новосиль. К этому времени надо рассчитывать на наступление зимы… поэтому армия считает необходимым… расположиться на зимних исходных позициях, планомерно подготовить места расположения войск, обеспечить себя средствами отопления и т. п.»^[287]. В конце ноября командование 2-й армии планировало продвинуться максимум на 80 км в глубь территории Советского Союза, чтобы улучшить оперативную обстановку и занять выгодный участок обороны.

По существу, основная тяжесть наступательных операций ложилась на три танковых объединения (3-я и 4-я танковые группы и 2-я танковая армия) и одну полевую армию (4-я армия). Сила их была еще велика, но в середине ноября фон Бок стал беспокоиться, что противник в состоянии преподнести сюрприз, перебросив под Москву свежие силы с других участков фронта^[288]. Группа армий «Центр» резервов не имела. Однако фон Бок верил в новый решительный успех своих войск. Ноябрьское наступление германской армии на Москву должно было привести вермахт к окончательной победе. Взятие столицы и подавление остатков сопротивления Красной армии, по мнению немецкого командования, было делом ближайших дней.

* * *

Итак, 15 ноября ГА «Центр» возобновила наступление на Москву. Ее войска вводились в сражение в течение почти пяти суток. Погода благоприятствовала атаке. Солдаты и техника начали продвигаться на восток по мерзлой и твердой, словно камень, земле, лишь слегка припорошенной снегом. Даже когда солнце достигло зенита, оно было едва ощутимо и не давало никакого тепла. Небо было ясное, светлое, почти кристальное^[289]. Метелей не предвиделось до конца месяца. Никаких ограничений действий германской авиации не было. Казалось, пройдет еще несколько дней и немецкие танки ворвутся в советскую столицу.

15 ноября начался поистине кульминационный момент кампании 1941 года. Он не был продолжительным. С начала нового немецкого наступления на Москву 15–19 ноября до перехода Красной армии в контрнаступление – 5–6 декабря 1941 г. прошло всего полмесяца с небольшим, но именно за это время сила германских соединений, наступающих на Москву, основанная на их численном превосходстве, профессионализме германских солдат и офицеров были превзойдены стойкостью советских бойцов, экстренными мерами правительства Советского Союза и руководства его вооруженных сил по мобилизации ресурсов на отпор врагу. В срыве последнего наступления сыграла свою роль и накопившаяся масса ошибок германского командования в анализе общей ситуации на Восточном фронте и в оценке остающегося потенциала Красной армии.