Читать книгу - "На исходе каменного века - Михаил Павлович Маношкин"

на искаженном от ярости лице проступило удивление: Тощий Лок — великий анга?! Удивление — сестра рассудка. Урбу остановился. Поднять палицу на анга значило встать против предков и против законов, установленных ими. Одно дело — сорвать амулет анга со старой Луху, с которой уже неохотно общались духи, и совсем другое — поднять руку на только что родившегося анга…

Урбу с беспокойством следил за человеком-тенью. Лок-анга пришел из мрака, куда отправился Баок. Предки взяли к себе Баока, а вместо него послали к ланнам великого анга. Анга — и человек, и зверь, и птица, он ходит, бегает, летает и ползает, он может все. Он повелевал Урбу опустить оружие!

И ошеломленный Урбу опустил палицу. Таинственные духи, которых он никогда не видел, но которые незримо сопровождали ланна с первого до последнего дня жизни, отрезвили его.

Тощий Лок, убедившись, что ланны подчинились ему, кончил свой танец, встал рядом с воинами Рего.

Все племя видело: новый анга принял сторону Рего.

Мудрый вождь ланнов не ошибся, рассчитывая на помощь анга: Лок отвел от племени беду. Рего набрал в грудь воздуха, чтобы мощным голосом вождя окончательно образумить ланнов, подчинить их своей воле и старому закону, повелевающему ланнам прекратить междоусобные распри, если у порога дома — враг. Но события опередили Рего. Возбужденные голоса женщин заставили Урбу забыть о Локе: ланны заметили беглецов.

* * *

Лежа в нише для осужденных, Гал подумал о плавучем доме, оставшемся внизу, среди камней Дуа. Если бы удалось быстро оттолкнуть его от берега, Дуа унесла бы их далеко-далеко от ланнов!.. В изгнании трудно одному, а вдвоем с Риа им будет радостно ходить по земле. Конечно, можно пуститься и вплавь — Дуа все равно защитит их от несправедливости соплеменников. Но вплавь — это только спастись, избежать неправого суда ланнов, а бегство на плоту дало бы им уверенность в завтрашнем дне. Риск в обоих случаях немалый: на той стороне реки они, безоружные, будут беспомощны перед хищниками, на этой — беззащитны против ланнов. Баок поднимет тревогу, и, пока они будут снимать с камней плавучий дом, ланны настигнут их и убьют. Еще безнадежнее бежать по земле: охотники легко найдут их след. Спасение сулила только Дуа. Если не окажется иного выхода, Гал поразит Баока копьем, и они пустятся вплавь через Дуа. Главное — не торопиться, не сделать опрометчивого шага. Пусть ланны успокоятся, уснут…

Пока Гал обдумывал побег, обстановка осложнилась. Сначала он заметил осторожно крадущегося к нему Рафа, потом Нга. Что задумала эта неистовая женщина? Сейчас ей ничего не стоило разделаться с Риа. Обостренными до предела нервами Гал почувствовал вблизи еще двух людей. Запах подсказал ему: один из них — Лок.

От костра, помахивая горящей головней, приближался Баок, его намерение нетрудно было понять. Рука Гала медленно потянулась к копью.

Все заняло мгновенья. Баок уже намеревался ткнуть головней в Гала, аГал уже готов был пустить в ход копье — Раф опередил обоих, прыгнул между ними. Баок отмахнулся, Нга бешено налетела на Баока, отшвырнула в сторону. Медлить было нельзя. Гал вскочил, за ним поднялась Риа. Из темноты выступил Рун — к ногам Гала упала палица, дротики, нож — все, что Рего отобрал у него. Рун остался другом Гала!

Они торопливо подхватили оружие и кинулись к Дуа. Нга последовала за ними, но на полпути остановилась. Пещера уже гудела от голосов. Собаки, дремавшие недалеко от площадки, обеспокоенно поднимали головы.

Гал и Риа сбежали к воде, задернутой густым туманом, а Нга осталась наверху. У нее созрел план действий — еще никогда она не мыслила так ясно и точно, и никогда ей не было так легко и радостно, как теперь. Она поняла, что задумали Гал и Риа, и не сомневалась, что сумеет присоединиться к ним. Но прежде она разорвет брак с Урбу и помешает ланнам сразу же ступить в след беглецов, а потом заберет своих детей и догонит Гала и Риа. Им, пятерым, нечего страшиться изгнания. У Нга и Риа будет много детей и много мяса. Они найдут края, недоступные для ланнов!..

Ревности к Риа Нга больше не чувствовала. Ревность — от избытка людей, а если их мало, им не до нее.

Гал и Риа не заметили, как Нга отстала от них. Судьба беглецов зависела теперь от того, удастся ли им сдвинуть с места плавучий дом.

Возбужденные голоса уже перекликались на площадке. Зайдя в воду, Гал принялся снимать плот с камней. Риа помогала ему. Казалось, никакая сила не могла повернуть плавучий дом. А крики наверху усиливались, ланны вот-вот обнаружат беглецов, и тогда ничто уже не спасет их от мести Урбу.

Дуа не оставила их в беде, помогла развернуть плот. Но они не знали, что своим спасением были обязаны Нга. Ценой своей жизни она задержала погоню, дала им время снять с камней плавучий дом.

Плот уже сдвинулся с места, когда Гал заметил Луху. Он подхватил старуху на руки, перенес в плавучий дом.

Теперь никто не мог преградить беглецам путь! Дуа окутала их туманом, стерла их след. Но Раф нашел Гала, прыгнул в воду и поплыл наперерез плоту. Гал вытащил собаку наверх. Раф был возбужден — Дуа все еще страшила его, но рядом с Галом он скоро успокоился.

— Глаза у Луху снова видят свет, — проговорила старуха. — Предки услышали меня. Сын Лоэ и дочь Уну не должны забывать, что их спас Рего…

— Луху говорит загадками!

— Слова и поступки Рего послушны разуму, он осудил вас, чтобы спасти. Луху ждала вас здесь, у вас не было другого пути, кроме Дуа. Луху боялась, что вы не придете и она умрет, не увидев вас, а теперь она спокойно отправится в черные туманы. Ищите тропу к племени матерей и отцов — на ней знак Бегущего Лося…

Гал стоя направлял плавучий дом подальше от берега.

— Твои загадки слишком трудны для нас!

— Луху устала жить, — продолжала старуха. — Меня зовут предки. Яприсоединюсь к ним, как только расскажу вам, откуда и куда ведет ваша тропа…

Гал больше не опасался преследователей. Скрытый в тумане, плот был недосягаем для ланнов. Не выпуская рулевого весла из рук, Гал присел около Луху. Риа доверчиво прислонилась к нему. Она успокаивалась, приходила в себя после пережитого волнения. Молодые люди с нетерпением ждали рассказ Луху.

* * *

— Это было давно, — начала старуха. — Луху тогда была молода, как Риа, а ланны жили в светлых