Читать книгу - "Империя. Книга 1 - Константин Малофеев"

В 1815 году Российская Империя стала сверхдержавой и абсолютным лидером в Европе, а значит и во всем мире.

Россия победила Наполеона, который подчинил себе практически всю континентальную Европу. Россия освободила от революционных богоборческих полчищ цивилизованный мир и поэтому диктовала свои правила на Венском конгрессе победителей. Россия восстановила на французском престоле Бурбонов, а священники Русской Церкви отслужили пасхальную литургию на Place de la Concorde (Площадь Согласия), где за 21 год до того масоны-революционеры отрубили голову Людовику XVI.

Российская Империя на правах победителя могла диктовать правила устройства послевоенного мира так же, как после Второй мировой войны в 1945 году это делали Соединенные Штаты и Советский Союз – каждый в своей «сфере влияния». Однако Россия не пошла по такому пути потому, что Александр I уважал монархов Европы. Император полностью восстановил их в правах и вернул им потерянные престолы. Он даже не наложил на Францию и ее союзников никакой контрибуции.

Наполеоновская армия в 1812 году вела себя как орда дикарей, разоряя русскую землю: убивала, грабила, оскверняла церкви. Французы сожгли Москву, и в том пожаре погибло более 15 тысяч русских раненых: дома, где они находились, сознательно поджигались наполеоновскими солдатами. Русская армия в Париже в 1814 году не мстила за разграбление и сожжение Москвы. Комендант Парижа – видный государственный деятель граф Воронцов, впоследствии ставший губернатором Новороссии и построивший знаменитый дворец в Алупке, – полностью оплатил долги своих офицеров в парижских ресторанах, хотя вся Франция еще много лет могла бы расплачиваться за ущерб, нанесенный России Наполеоном. Но император Александр I простил французов: он различал народ и масонскую диктатуру, которая захватила власть над Францией в результате кровавой революции. Христианская Империя одолела богоборческую революцию.

Триумфальная победа вознесла Россию на недосягаемую высоту в международной политике. На протяжении нескольких десятилетий Российская Империя играла роль гегемона Европы.

Но русское общество, включая передовых мыслителей, оказалось не готово к бремени первой державы мира, бремени Империи, по праву определяющей картину жизни на огромных пространствах. Ею было повержено войско, которое несло на своих знаменах идеи масонов и вольтерьянцев – «свободу, равенство, братство» (лозунг либералов со времен французской революции и до наших дней). Но за предшествующее столетие русское общество само успело сильно проникнуться этими идеями. Русские умы, следуя за европейскими мыслителями, сделались их эпигонами.

Начиная с Петра I, Россия стремилась лишь встать в один ряд с другими европейскими державами. Затем, при Екатерине II, Россия оказалась ведущей европейской державой, но именно европейской: в идеологическом отношении она была подчинена Европе, была ее органической частью. Русские дворяне говорили по-французски и верили в идеи европейского Просвещения XVIII века. Собственный православный русский народ был для них чужим.

Идеи масонов-просветителей неизбежно вели Запад к грандиозной катастрофе. И чудовище революции утопило в крови старую Европу. Во Франции и других странах жертвами нового масонского порядка стали сотни тысяч людей. Церкви была объявлена настоящая война – тысячи храмов и монастырей были разрушены. В школах воцарился атеизм.

Россия разгромила Наполеона, который считал, что русские крестьяне поддержат его как освободителя от крепостного рабства. Но русский народ не пожелал воли от Антихриста и поднял за своего, говорящего по-французски царя, «дубину народной войны». Александр I, воспитанный швейцарским республиканцем Лагарпом, отозвался на эту искреннюю веру своих подданных. Он обратился к Богу, стал настоящим христианином и запретил масонство как рассадник революции.

Император Александр I даровал Европе мир, создав Священный союз, который скреплялся христианской идеей. Учреждение союза монархов, которые должны были удерживать Европу от новых революционных потрясений, сопровождалось декларацией важного принципа: «Три союзные государя почитают себя, яко поставленными от Провидения для укрепления тремя единаго семейства отраслями, а именно Австрией, Пруссией и Россией, исповедая, таким образом, что Самодержец народа христианскаго, коего они и их подданные составляют часть, не иной подлинно есть, как Тот, Кому собственно принадлежит держава, поелику в Нем едином обретаются сокровища любви, ведения и премудрости безконечныя, т. е. Бог, наш Божественный Спаситель, Иисус Христос» (из учредительного акта Священного союза). Русский царь понимал, что христианство есть та основа, на которой должен зиждиться будущий миропорядок.

Но в России отсутствовали свои Вольтеры, вернее свои анти-Вольтеры, которые могли бы выработать соответствующую новому статусу России политическую философию. Отечественные властители умов образованного общества – Новиков, Радищев, Чаадаев, – в сущности были лишь последователями европейских философов и не имели никакого дерзания к самобытности.

Появление славянофилов яркой вспышкой заполнило эту пустоту. Их коллективный ум привел русское общество XIX века к осознанию того, что единственное основание нашей самобытности и жизнестойкости есть вера православная. За столетие синодального правления Русская Церковь значительно ослабла: было упразднено патриаршество и созданы громоздкие бюрократические структуры, началось встраивание духовенства в государственную машину, были изданы указы, обязывающие священников раскрывать тайну исповеди. Но несмотря на все это именно Православная Церковь пронесла через насильственную европеизацию XVIII века идеалы Святой Руси.