Читать книгу - "Алхимия советской индустриализации. Время Торгсина - Елена Осокина"

Однажды я арестовал двух проституток, избивавших нашу активистку на центральной улице, обвиняя ее перед моряками в том, что она работает в клубе в качестве консульского шпиона. В милиции мне заявили, что проститутки занимаются своим ремеслом, чтобы заработать несколько копеек, и что я ошибаюсь, если думаю, что милиция может вести борьбу с проституцией.

Валютный экстремизм бытовал и на уровне общесоюзного руководства, хотя о допустимости валютной проституции прямо никто не говорил. Одно из главных валютных ведомств страны, Наркомфин, в интересах получения валюты ратовало за развлечения в портах. Осенью 1931 года член главной коллегии Наркомфина Рейхель сетовал на то, что в некоторые портовые кафе не допускали женщин и пили исключительно в мужском обществе. Слишком строгие нравы у местной власти, считал он, нужны развлечения, музыка, кегельбан. Правление Торгсина в Москве довольно долго бездействовало в скандальном деле портовых торгсинов. Зачем резать курицу, несущую золотые яйца? Когда в январе 1933 года Интернационал моряков поднял шум вокруг порядков в Одесском порту, зампредседателя Торгсина Бошкович предложил управляющему Одесской конторы всего лишь «принять ряд оздоровительных мероприятий, могущих обеспечить поступление инвалюты, не дискредитируя при этом наше учреждение». При этом Бошкович признал: «Мы, конечно, не можем отказаться от извлечения инвалюты от иностранных моряков и капитанов, в силу чего и пошли на организацию такого бара». И новый председатель правления Сташевский в директивном письме местным конторам в феврале 1933 года предлагал провести в портах опять-таки лишь частичные меры – заменить обслуживающий персонал баров работниками-мужчинами и «не открывать там горячих кухонь, ограничившись продажей исключительно холодных закусок». Требование Сташевского «не отказываться от максимума извлечения инвалюты от иноморяков» предопределило провал частичных «оздоровительных мер» в борьбе с валютным экстремизмом портовых торгсинов.

Войну против валютной проституции в портовых торгсинах вели лишь портовые интерклубы. А что им оставалось делать? Читальни, лекции о преимуществах социализма да бедный буфет не могли конкурировать со злачным Торгсином. Благодаря поднятой шумихе дело о проституции и спекуляции в портах достигло верхов: в 1933 году ЦКК РКИ обсуждал методы работы портовых баров. Затем последовали радикальные меры. Замнаркома внешней торговли М. А. Логановский (1895–1938) приказал Торгсину оставить в портах только магазины⁴¹. Отныне бары и буфеты в портах могли работать лишь при интерклубах под контролем политработников. Не обошлось без перегибов: вместе со злачными местами были запрещены и выступления оркестров в ресторанах для интуристов. В октябре 1933 года зампредседателя правления Торгсина Г. И. Муст (1889–1938?) писал Северной конторе в Архангельск: