Читать книгу - "Фельдмаршал И.Ф. Паскевич и русская стратегия в 1848-1856 гг.  - Алексей Кривопалов"

В 1828 г. Министерство иностранных дел при циркулярном предписании разослало инструкции Генштаба во все русские посольства^[325]. Однако кадровые сотрудники посольств, в отличие от корреспондентов, не отличались расторопностью в исполнении поручений военного ведомства. Во всяком случае, в 1852 г. генерал-квартирмейстер Главного штаба Ф. Ф. Берг жаловался военному министру князю А. И. Чернышёву на то, что, несмотря на обращения военного министра к канцлеру К. В. Нессельроде в 1828 и 1843 г. оба раза с одной и той же просьбой «о поручении посольствам нашим доставлять военные сведения <…> Ни одно посольство таковых сведений не доставило, по крайней мере, Генеральный Штаб не получал оных»^[326].

На протяжении 1830-х гг. характер инструкций для корреспондентов практически не изменился. В основе своей они повторяли наставления, подготовленные Ф. Ф. Бергом и А. А. Адеркасом.

Например, 8 февраля 1836 г. служивший в русском посольстве в Лондоне коллежский асессор А. Ф. Берг получил от генерал-лейтенанта Ф. Ф. Шуберта, исправляющего должность генерал-квартирмейстера Главного штаба, записку «О предметах, кои для Генерального штаба могут быть полезны»^[327].

Записка состояла из одиннадцати пунктов, повторявших в общих чертах документ 1825 г. Новыми были лишь требования относительно сбора сведений о военно-учебных заведениях, а также «об устройстве Генерального штаба и о степени познания офицеров, оный составляющих».

В 1839 г. Николай I собственноручно утвердил «синоптическую таблицу», которая в будущем должна была стать основой для составления записок о военных силах иностранных государств. «Синоптическая таблица»^[328] состояла из четырех основных разделов: военно-сухопутной силы, военно-морской силы, военных вспомогательных средств и общего взгляда на страну в военном отношении.

Поскольку военные корреспонденты работали легально, генерал Шуберт прямо предписывал А. Ф. Бергу воздерживаться от «каких-либо особых мер, могущих возбудить подозрения английского правительства»^[329]. Но такой подход был возможен лишь в столицах великих европейских держав, где в распоряжении корреспондента имелась пресса, а также военная литература и периодика.

Труд офицеров Генерального штаба, направляемых в Османскую империю, Иран, Африку или Китай, был значительно опаснее и тяжелее. В составленном генералом М.Л. Фантоном-де-Веррайоном «Отчете о деятельности Генерального штаба по части военноученой с 1828 по 1838 год»^[330] перечислялись основные командировки такого рода.

В 1830 г. полковник А. А. Скалой был послан в Грецию, где должен был уточнить ее границу с Турцией. После своего возвращения в 1836 г. им была представлена карта Греции. В это же время полковник А. И. Философов путешествовал по Алжиру, собирая сведения о состоянии страны и французских экспедициях в Северную Африку.

Полковник П. Е. Коцебу, подполковник А. Г. Розалион-Сошальский и штабс-капитан Эссен отправились в Сербию. Офицеры представили карту, военно-статистическое описание страны и астрономические наблюдения. В 1832 г. из Китая вернулся подполковник М. В. Ладыженский. Он осмотрел часть русско-китайской границы и окрестности Пекина, составил записки о Забайкальском крае и политическом положении Поднебесной «с приложением исторического обзора происшествий относительно падения двух царствовавших до того времени династий». Служивший в МИДе коллежский асессор Г. С. Карелин возглавил две экспедиции к восточным берегам Каспия. Он исследовал побережье, заложил Новоалександровское укрепление, составил атлас осмотренных территорий и этнографическую записку о туркменских племенах. В 1832 г. полковник А. О. Дюгамель отправился с миссией в Константинополь, а в дальнейшем был назначен генеральным консулом в Египте при дворе Мухаммед а-Али. В 1833–1836 г. полковники М. П. Вронченко и П.П. Львов исследовали Малую Азию и Сирию. Ими были составлены карты Анатолии, а также описание Малой Азии в военно-статистическом, этнографическом и коммерческом отношении. В 1834 г. полковник Э. В. фон Руге выполнил военно-статистическое описание княжеств Молдавии и Валахии. В 1837 г. капитан И.Ф. Бларамберг, адъютант русского посланника в Персии генерал-майора графа И. О. Симонича, исследовал Иран и государства Средней Азии. Тогда же в Алеппо для сбора сведений о крае и углубленного изучения арабского и турецкого языка был командирован капитан И.Ф. Дайнезе, адъютант генерал-квартирмейстера Действующей армии.

В 1843 г. генерал-адъютант Ф. Ф. Берг занял должность генерал-квартирмейстера Главного штаба. С его точки зрения, несмотря на значительные успехи, работа русской военной разведки всё еще оставляла желать много лучшего. Главный недостаток Берг видел в малом числе военных корреспондентов и нерегулярном поступлении от них соответствующих донесений^[331]. Это приводило к тому, что Генштаб не всегда располагал точными данными об армиях Австрии, Великобритании и Османской империи. Лишь сведения о вооруженных силах Франции и Пруссии, игравших решающую роль в русском стратегическом планировании, не содержали серьезных пробелов.

В числе корреспондентов, бывших в Департаменте Генштаба на хорошем счету, можно выделить барона П. К. Мейендорфа, который служил в Вене и Штутгарте, а также статского советника Кудрявского, который затем сменил Мейендорфа в Вене. Русский генеральный консул в Гамбурге статский советник Р. И. Бахерахт попутно также исполнял обязанности корреспондента. Хорошо себя зарекомендовали служившие в Париже в разное время: статский советник Шпик, полковник К. В. Чевкин, полковник Ю. В. Сливицкий, штабс-капитан Б. Г. Глинка и генерал-майор А. М. Голицын. Сведения о прусской армии собирали статский советник барон Э. Р. Унгерн-Штернберг и служивший в Берлине с 1831 по 1847 г. полковник А. П. Мансуров.

Но даже на фоне таких профессионалов значительно выделялся генерал барон Н.В. Медем – крупный военный ученый, профессор Академии и автор учебника по тактике^[332]. Он работал в Париже и Берлине в разгар кризиса 1848–1849 гг. Во многом под влиянием подробных и точных донесений Медема, содержавших анализ боевых возможностей французской и прусской армий, фельдмаршал Паскевич и Николай I вырабатывали военно-политический курс России.

Летом 1848 г. в донесении на имя Берга он раскрыл те принципы, которыми руководствовался при поиске достоверных данных о французской армии. По мнению Медема, боевые расписания практически всегда можно было найти в специальных периодических изданиях. Сведения о перемещении войск внутри страны отражались в парижских и провинциальных газетах. Однако они нуждались в постоянной взаимопроверке, поскольку журналисты зачастую допускали в своих публикациях грубые ошибки. Сложнее обстояло дело с поиском информации о реальной численности людей в строю полков и батальонов. Это требовало от корреспондента постоянных разъездов, присутствия на учениях и маневрах, заведения знакомств среди офицеров и личных бесед с ними^[333].