Читать книгу - "Тибет: сияние пустоты - Елена Молодцова"

На рассвете ламы собираются все вместе на закрытую для непосвященных совместную службу. Здесь выносится сделанная из теста пирамида с тремя вершинами, на средней из которых изображен человеческий череп. Эта жертвенная пирамида называется сор; это предмет, который ламы зарядили огромной разрушительной энергией. Грани пирамиды символизируют горячие языки пламени, а потому они окрашиваются в красный цвет, так что сор наделен силой сжигать врагов буддизма, которых обозначает линка.

Только после этого можно собирать зрителей, ибо закрытая часть закончилась. В центре внутренней квадратной ограды храма ставится стол под шелковым балдахином, а вокруг него чертят концентрические круги, по которым будут двигаться танцоры в костюмах и масках. За внешним кругом рассаживаются почетные гости, далее – простые миряне. Теперь храмовая площадь представляет собой мандалу царя Ямы, или Шиндже, главного героя этого действа. Концентрические круги, по которым располагаются божества из свиты Ямы, заключены в квадрат ограды, а благоговейные зрители также включаются в мандалу-дворец Ямы.

Теперь начинается собственно Цам. Вначале выносят и ставят на столик под балдахином сор и линка, затем вступает оркестр, стоящий сразу за внешним кругом. В оркестре задействованы трехметровые металлические трубы, которые приходится поддерживать и спереди, и сзади, трубы из берцовых человеческих костей, медные литавры, колокольчики и другие не менее экзотические инструменты.

Начинается танец с выхода двух хозяев кладбищ, читипати. Их облегающая черная одежда расписана белой краской, обозначающей кости, так что имитация скелета является достаточно убедительной, тем более что на головах у них красуются маски в виде человеческого черепа. Они исполняют пантомиму, отгоняя от сора маску ворона, норовящего склевать его. Четыре блюстителя порядка в строгих масках и с кнутами в руках надзирают за происходящим, стоя вне очерченных кругов. Затем появляются другие персонажи, выполняя элементы танца с зажатыми в руках символическими предметами, каждое движение которых имеет особый смысл, понятный лишь малому числу зрителей.

Илл. 38. Черный Махакала (маска Цам)

Только после такого вступления на сцену выходят главные персонажи мистерии – бог смерти Яма и бог войны Бегдзе, их сопровождают партнерши по тантристской практике. Отдельную партию и важную функцию в Цаме имеют монахи, пребывающие в состоянии глубокого самадхи – сосредоточения; они не носят масок и исполняют роль самих себя. Танцуют в этом Цаме, конечно же, и владыки местности, сабдаги. Все участники одеты в яркие костюмы, по всему телу их опоясывают тяжелые четки, к которым снизу подвешено 12 колокольчиков, сопровождающих своим звоном каждое движение танцовщиков.

На протяжении всей мистерии в Цаме участвует Белый Старец – хранитель местности, а также населяющих ее людей и животных. Его роль, пожалуй, одна из самых важных: он исполняет веселые импровизации, добродушно отвлекая на себя внимание зрителей в самых важных местах Цама. Его благожелательное и непосредственное веселье резко контрастирует с рваным ритмом танца. Белый Старец радует глаз и сердце собравшихся, им трудно все время удерживаться в суровой атмосфере танца, который представляет собой чрезвычайно энергетически насыщенную коллективную медитацию, дающую сильнейшее поле энергетического воздействия.

Когда же Белому Старцу необходимо отвлечь от происходящего взгляды непосвященных? Во-первых, во время танца монахов, погруженных в самадхи, предельно сосредоточивших свои внутренние энергии. Во-вторых – и это, видимо, самое главное, – во время манипуляций с сором и линка. Под бешеный танец участников Цама и под «эстрадные выступления» Белого Старца высокие посвященные в мистические тайны ламы читают мантры-заклинания, как можно незаметнее выносят сор за монастырскую ограду и бросают его в костер, где он сгорает, унося с собой и жизни врагов буддизма. После принесения сора в жертву тут же уничтожается линка; этот обряд сопровождается кровью, которую выпускают из пронзенного пурбой бараньего желудка.^[6]

Илл. 39. Мистерия Цам в Урге (Монголия, XIX в.)

Итак, враги веры подавлены и уничтожены. Актеры сыграли свои роли, причем не просто сжились с ними, но на время танца полностью отождествили себя с изображаемыми персонажами, которых Падмасамбхава впервые собрал всех вместе, без всяких личин и актерства, в самом первом Цаме. И с тех пор Падмасамбхаве ежегодно посвящается особый Цам, исполняемый в 10-й день пятого или десятого лунного месяца.

Таким, в масках и личинах, предстал Цам глазам известного бурятского тибетолога В. Барадийна. Но суть этого странного танца, повинующегося не столько звукам надмирной музыки, сколько ритму читаемых тарни, мало изменилась со времен Падмасамбхавы, и описание Цама дхармапал, сделанное Барадийном в дневнике в 1903 году, вполне согласуется с тем, что происходило во времена Падмасамбхавы.