Читать книгу - "Алексеевы - Степан Балашов"

Первые гастроли Оперной студии Большого театра в Петрограде возглавляли Владимир Сергеевич Алексеев и Зинаида Сергеевна Соколова; своими «живыми» рассказами об этом удивительно одаренном студийце Николае Константиновиче Печковском, которого они называли просто Колей, они еще больше «разогрели» интерес всего нашего семейства во главе с мамой, и все взрослые при первой же возможности поехали смотреть и слушать студийные спектакли, с чудо-тенором Колей в партиях Вертера и Ленского. Памятуя, что Клавдия Гавриловна (Клеш) тоже очень любит оперу, для нее, разумеется, у дяди Володи и тети Зины выпросили места.

Все побывавшие на спектаклях Оперной студии возвращались в полном восторге от их постановок и их нового тенора Коли Печковского с удивительным тембром голоса, проникавшим в души и сердца зрителей; поражала осмысленность всего происходящего на сцене, полная логичность и достоверность действий. Такое же впечатление оставалось и у всех наших знакомых, посмотревших спектакли студии; оперы перестали быть привычными костюмированными концертами: кто-то пел лучше, кто-то хуже, но все персонажи на сцене – солисты, хор, мимический состав – предстали «подлинными, живыми людьми»!

Можно сказать, что почти все видевшие и слышавшие Николая Константиновича Печковского в партиях Вертера и Ленского в тот первый приезд Оперной студии в Петроград, запомнили его и стали поклонниками его таланта и незабываемого тембра голоса. В их числе оказались также наша мама и… Клеш!

Смерть В. И. Ленина прервала гастроли, много петроградцев не успели посмотреть спектакли. Тем не менее гастроли Оперной студии Большого театра, руководимой К. С. Станиславским, запомнились петроградским меломанам осмысленностью режиссерско-постановочиых решений. Думаю, благоприятному впечатлению от спектаклей в немалой степени поспособствовало участие в них Н. Печковского, так как скромные вокальные данные многих прочих студийцев не шли в сравнение с прекрасными голосами певцов петроградских академических оперных театров.

Запомнившиеся постановки «Вертера» и «Евгения Онегина» несомненно благоприятно сказались на ожидании следующих гастролей студии, которые состоялись в 1928 году уже под вывеской Оперного театра-студии имени К. С. Станиславского; эти гастроли проходили с более широким репертуаром, в который, помимо уже знакомого «Евгений Онегин» Чайковского, вошли «Тайный брак» Доменико Чимарезы, «Царская невеста» и «Майская ночь» Римского-Корсакова, а также «Богема» Пуччини.

Несмотря на отсутствие в Оперном театре-студии имени К. С. Станиславского выдающихся голосов (Н. Печковский уже четвертый год пел в Мариинском театре), гастроли ожидали с интересом, явно предвкушая новые необычные режиссерско-постановочные решения и, надо сказать, не зря – тому, кто видел спектакли гастролей 1928 года на всю жизнь запомнились постановки обеих опер Римского-Корсакова и «Богемы», от которой особо чувствительные слушательницы исходили слезами – так это было по-настоящему, по-человечески глубоко и, поверьте мне, современно.