Читать книгу - "История уголовного розыска. 1918–1999 - Сергей Холодов"

Так трое парней попали в поле зрения красногорской милиции. Однако ничего более серьезного за парнями не числилось. И все‑таки Чариков почувствовал, что эта информация может быть интересна муровцам, расследующим дела о нападениях на сберкассы и магазины. Казалось бы, какая связь между кровавыми разбоями и невинной шалостью с угоном пивной бочки! Но чутье опытного сыщика подсказывало Чарикову, что именно в этом направлении и следует искать. В пользу такой уверенности говорил еще один любопытный факт.

По словам очевидцев, во время инцидента с бочкой один из парней начал было махать кулаками и грозить продавщице расправой, но как только на него рявкнул Митин, дебошир тут же обмяк и успокоился. Судя по всему, Митин явно пользовался у своих приятелей безоговорочным авторитетом. Каждое его слово воспринималось дружками как приказ. Именно так описывали взаимоотношения главаря и его подручных многие свидетели вооруженных налетов.

Вот так, зацепившись за эту, на первый взгляд, незначительную информацию, сыщики стали собирать сведения о Митине и его дружках. Выяснилось, что денежки у компании явно водились, приятели любили захаживать в рестораны, причем не только у себя в Красногорске, но и в Москве. Кроме того, двое из митинской группы активно играли в хоккей и даже выступали за родной Красногорск на соревнованиях различного уровня.

Это обстоятельство позволило сыщикам несколько по‑новому взглянуть на показания одного из очевидцев. Дело в том, что во время ограбления сберегательной кассы один из налетчиков, когда в помещении зазвонил телефон, раздраженно ответил в трубку, что это не касса, а стадион. Очевидно, это было сказано не просто так. Проверив, сыщики выяснили, что именно в день ограбления сберегательной кассы в Мытищах проходил товарищеский матч по хоккею, в котором участвовала красногорская команда. Скорее всего, налетчик брякнул первое, что ему в тот момент пришло на ум. Вот подсознание и выдало ответ: стадион.

Теперь уже ни у кого не оставалось сомнений в том, что подозрительная троица причастна к серии вооруженных налетов. А тут еще выяснилось, что Митин водил дружбу с неким Самариным, приметы которого совпадали с тем словесным портретом, который составил один из свидетелей. Да и ботинки Самарина, который, кстати, активно играл в хоккей, оставляли на снегу такие же характерные следы в виде елочки, которые неоднократно фиксировали эксперты на месте вооруженных налетов.

Осталось только взять сразу всех участников банды. На совещании в оперштабе решили провести задержание преступников рано утром. Причем оперативники даже поспорили между собой, кому предстоит взять самого главаря. Поскольку желающих было немало, пришлось бросить жребий.

Операция прошла без сучка и задоринки. Утром все участники митинской банды уже давали показания в разных кабинетах на Петровке, 38. Оказалось, что постоянными участниками банды были лишь трое. Остальные приняли участие в одном‑двух налетах и, получив свою долю награбленного, больше не проявляли интереса к криминальной деятельности.

Всего по делу проходили 6 человек. Описание их криминальных «подвигов» составило 14 томов уголовного дела. Для советского уголовного судопроизводства того времени это было абсолютным рекордом. Главарь банды Митин и его ближайший помощник Самарин были приговорены к высшей мере наказания, остальные — к длительным срокам лишения свободы.

В ликвидации банды Митина принимали участие известные сыщики послевоенного времени: Игорь Скорин, который вскоре после митинского дела возглавил один из отделов МУРа, а также Владимир Арапов, ставший прототипом главного героя телефильма «Место встречи изменить нельзя». О каждом из этих людей можно написать отдельную книгу, мы же ограничимся лишь некоторыми наиболее яркими эпизодами.

Свою карьеру сыщика Игорь Скорин начал в 1937 году в отделе уголовного розыска в далеком Иркутске. В те годы настоящей головной болью для тамошних сыщиков стали набеги банды Жукова на старательские артели и прииски. Появлялись бандиты внезапно, из тайги, нападали на поселки старателей, грабили, убивали всех, кто пытался оказать сопротивление. За два года своей активной криминальной деятельности жуковцы причинили государству ущерб, исчисляемый сотнями тысяч рублей.

Чтобы ликвидировать бандитов, иркутские сыщики несколько дней преследовали их в тайге, и Скорин был, что называется, на переднем крае борьбы с уголовниками. А когда брали последних двух участников преступной группировки, дело дошло до ожесточенной перестрелки. К сожалению, погиб сотрудник уголовного розыска. Но бандитов все‑таки захватили живыми. Вскоре они предстали перед судом и понесли заслуженное наказание. Было это перед самой войной, в 1940 году. За ликвидацию банды Жукова Игорь Скорин вскоре был назначен начальником отдела по борьбе с бандитизмом Читинской области.

Во время Великой Отечественной войны, когда опытных сыскарей катастрофически не хватало, Скорина переводили с одного места службы на другое, буквально затыкая им кадровые дыры. Сначала он служил в центральном аппарате уголовного розыска Главного управления милиции НКВД СССР, неоднократно выезжал в служебные командировки по всему Советскому Союзу. Затем ловил вооруженных бандитов в только что освобожденном от фашистов Крыму.

В победном 1945‑м Игорь Скорин возглавил уголовный розыск Латвии, участвовал в ликвидации банды Валдомса, на счету которой была серия жестоких убийств и разбоев. Особенно Валдомс и компания любили грабить предприятия пищевой промышленности.

Ограблений одних только рижских маслодельных заводов в середине 1940‑х годов было зафиксировано не менее пяти.

Как выяснилось уже после задержания членов банды, ее главарь — Валдомс — наследил еще в довоенные годы, будучи активным участником ряда разбойных нападений. А когда летом 1940‑го Латвия стала Латвийской Советской Социалистической республикой, Валдомс сбежал в Швецию, где его завербовали сотрудники британской разведки и забросили обратно с целью сбора разведывательной информации. Впрочем, шпионское ремесло Валдомса не очень‑то привлекало, и как только он оказался на родной латвийской земле, тут же занялся привычной уголовщиной.

После Латвии Скорин был переведен сначала на Украину, где участвовал в ликвидации бандеровского подполья, а затем в Московскую область на должность начальника отделения уголовного розыска. В этом качестве он и участвовал в раскрытии преступлений, совершенных бандой Митина.

В начале 1980‑х годов на экраны вышел двухсерийный кинофильм «Приступить к ликвидации», посвященный работе сотрудников уголовного розыска в конце Великой Отечественной войны. Главного героя фильма — полковника Данилова в исполнении Олега Стриженова — сценаристы писали как раз с Игоря Дмитриевича Скорина.

Что касается Владимира Арапова, он пришел в уголовный розыск уже в начале 1950‑х. Во время войны Володя, как и многие его сверстники, в свободное от учебы и работы время состоял в отряде содействия милиции, или ОСОДМИЛе, как его сокращенно называли в те годы. Эти отряды стали предшественниками будущих хорошо всем известных добровольных народных дружин (ДНД). Так вот, молодой Володя Арапов практически каждый вечер выходил на дежурство, патрулировал городские улицы и даже помогал задерживать преступников — словом, знал о работе милиции не понаслышке. Неудивительно, что в 1945 году 18‑летнего парня заметили сотрудники 37‑го отделения милиции и пригласили на службу в органы правопорядка. А через несколько лет перспективного молодого оперативника перевели на работу в МУР.