Читать книгу - "История античного атлетизма - Юрий Шанин"

Культ красоты развивался в Греции постепенно и достиг апогея в «золотой век» Перикла. Обучаясь гимнастике с детских лет, думали не только о том, чтобы тело стало сильным, но также и об определенной красоте, гармонии линий.^[273] В Афинах калокагатия царила почти безраздельно. Вспомним хотя бы случай, когда афиняне, восхищенные «Антигоной» Софокла, в знак признательности единодушно выбрали поэта… полководцем в войне против Хиоса. Он же получил особый приз за игру в мяч, когда исполнял роль Навсикаи в своей одноименной трагедии (Плутарх, Павсаний).

Многие знатоки античности видели в гимнастике греков базу эллинского искусства (Й. Бинтц, 1878; А. Фуртвенглер, 1905; С. Милеев, 1931; М. Коган, 1936; Н. Новосадский, 1940). Интересно привести высказывание Н. И. Новосадского: «Многие изображения на вазах и многие статуи представляют различные виды и различные моменты гимнастических состязаний, начиная от изображения бега детей и кончая статуями атлетов, обладавших чудовищной силой и шедших уже не на состязания, а на смертный бой».^[274]

Но те, которые шли «на смертный бой», не олицетворяли собой понятие калокагатии, ибо гораздо больше были сродни Эпею, чем Одиссею или Нестору.

Если ж говорить об удачном сочетании физических и умственных достоинств, то здесь предпочтение следует отдать Одиссею. Недаром он и «мудрый», и «хитроумный», и «многомудрый», и «могучий», и «славный», и даже «богоравный» (Илиада. X, 383, 400, 488, 527, 554 и др.; Одиссея. I, 65; II, 173, 225; III, 84, 162; IV, 240, 280 и др.) Впрочем, перечислить все принадлежащие Одиссею эпитеты довольно трудно – столь много их. Это и герой, и в то же время живой человек со множеством достоинств и слабостей, благородный и коварный одновременно, что, собственно, и делает образ Одиссея жизненным и столь привлекательным. Из всех гомеровских героев

Лаэртид наиболее «земной». Так, борясь с Эантом, он прибегает к обычным борцовским хитростям, что, в соединении с силой и умением, помогает ему победить (Илиада. XXIII, 719–728).

Да, Одиссей достойный и опытный атлет, прекрасный борец. Но он никогда не упускает случая воспользоваться ловким тактическим приемом. И эта вполне дозволенная правилами борьбы уловка принесла ему и приз, и признание зрителей.

А победа Одиссея над Циклопом – это победа разума над грубой физической силой. Поэтому нельзя полностью согласиться с Б. Билинским, когда он пишет: «Идеалы греческой аристократии, по Гомеру, очень часто основывались на значении физической доблести».^[275] С Лаэртидом на древние игры приходит интеллект.

Таким же блестящим тактиком показал себя Одиссей и состязаясь в беге вместе с Эантом и Антилохом: