Читать книгу - "Владимир Мономах - Борис Васильев"

Только Ратибор закончил свой рассказ, как верховой, раненный в битве с кочевниками, принес тревожное известие о налете орды из Степи Половецкой на поселения русов. Князь Мономах как хозяин дома лично встретил гонца, подал ему еду и питье, усадил на лучшее место. Посланец, подкрепив силы и малость поостыв, рвался рассказать все, что знал, что видел своими глазами.

— Дозволишь, князь?..

— Может, до завтра подождем?

— Нет, нет!..

— Тогда рассказывай, чем душа переполнена.

— Это — степняки… — Говорил гонец путано, сбиваясь, повторяясь то и дело. Речь его была настолько пересыпана ненужными подробностями, что слушатели зачастую не понимали, о чем, собственно, рассказ. Князю Мономаху впоследствии пришлось с помощью друзей его восстанавливать. И вот что из этого сложилось.

Кочевники появились не так давно и из Дикой Степи до сей поры не выходили. Высылали только свою разведку, но она всегда скрывалась раньше, чем наши конники подбирались к ней. Себя эти кочевники куманами называют, а мы их половцами зовем, поскольку в поле они. Все на конях, которые быстры, злы и послушны. Нападают издалека, осыпая сплошной стеной стрел. Отличные лучники, но рубки избегают, предпочитая стрелы и легкие дротики, арканы и боевые дубинки. Все время стремятся разрезать наш строй, окружить отрезанные части и засыпать их стрелами и дротиками.

— И чего они из Степи в наши земли лезут… — вздохнул Мономах.

— Известно: за добычей. А добыча — дети и девушки, скот и имущество. При этом убивают всех, кроме детей и совсем молоденьких девушек. Селища наши жгут беспощадно, одно ровное место остается.

— Я еще отроком был, когда отец говорил мне о них как о главной опасности для Руси, — нахмурился Мономах.

— А злы! — воскликнул гонец. — Не в одиночку злы — купно, обществом.

— Купно, — повторил князь Владимир и опять вздохнул. — Ладно. Иди отдыхать, добрый человек. А мы тебе пока баньку истопим и лекаря с костоправом найдем.

Павка проводил нежданного гостя в опочивальню, а Мономах, оглядев присутствующих, сокрушенно прихлопнул ладонью по столу:

— Вот что творится…

— Врет, — спокойно сказал на это Меслим. — Завтра опомнится, расскажет правду.

К утру вчерашний гость проспался и сам спустился в столовую к началу трапезы.

— Виноват, — сказал он, потупив взор.

— В чем? — спросил Мономах.

— Прости меня, князь…

— За что?

Гость молчал, опустив голову.

— Что же молчишь? — спросил Меслим.

— Молчу потому, что совестно стало…

— Говори, — велел Мономах.

— Я дружинником был когда-то. В боях участвовал, рану получил, и меня мой боярин послал за этим участком границы приглядывать. А я труса спраздновал. — И опять замолчал.

— Ну? — поторопил Мономах.

— Совесть заговорила? — усмехнулся Меслим.

Бывший воин горестно вздохнул.

— На коне усидишь? — спросил Мономах.

— Лучше, чем на ногах устою.

— Бери коня, скачи назад и передай помощнику боярина Ратибора, что стоит на границе дозором, чтоб немедля ко мне выезжал.

Воин встал, и его чуть качнуло.

— Готов, — усмехнулся Меслим.

— Сначала поешь, — улыбнулся Мономах.

— Время потеряем.

— Гостя голодным не отпускают. Павке моему скажи, чтоб накормил от пуза.

— Благодарю, князь.

— А потом — прямо к помощнику. Чтоб тут же выехал. Немедля.

— Будет исполнено. — Гонец поклонился и вышел.