Читать книгу - "Большая ложь. 1000-летняя попытка Запада ликвидировать Российскую Государственность - Анатолий Максимов"

Всем понятно емкое и столь долгожданное в годы войны событие, этот «подарок союзников», – «Второй фронт» в Западной Европе, открытый лишь в середине 1944 года.

Нужно особо подчеркнуть тот факт, что во всех воюющих против фашистов странах активно действовал еще один «фронт без линии фронта» – трудовой фронт.

О трудовом фронте в нашей стране стало широко известно с первых дней Великой Отечественной войны, так как каждый гражданин в тылу был тесно с ним связан. Самый короткий лозунг войны «Тыл – фронту!» обернулся могучим призывом: «Все для фронта – все для Победы!».

Но ведь активно работал еще один «фронт без линии фронта» – за рубежом с позиции разведывательных точек госбезопасности и военной разведки, а также в тылу немецких войск на временно оккупированной советской территории. «Фронт без линии фронта» в тылу врага – это уже по части разведки госбезопасности в лице ОМСБОН (Отдельной мотострелковой бригады особого назначения), этого детища первых дней и месяцев войны, порожденного новыми условиями масштабной оккупации германскими войсками советской территории. ОМСБОН – это подполье, спецпартизанские отряды и разведывательно-диверсионные группы.

За рубежом активно действовала военная разведка, как и ее подразделения за линией фронта. Вместе с контрразведывательными подразделениями эти две разведки создавали в течение всего периода войны нестерпимую обстановку для оккупационных войск и фактически сорвали основные замыслы гитлеровского командования и планы экономической эксплуатации советских богатств.

В европейских оккупированных немцами странах «без линии фронта» возникало, ширилось и добивалось успеха Движение сопротивления патриотических и антифашистских сил. По мере продвижения Красной Армии на Запад движение перерастало в формирование регулярной национальной армии, как это произошло на Балканах – в Югославии, Греции, Албании, с участием Советской России – в Польше, Чехословакии, а позднее – в Болгарии и Румынии.

Когда речь идет о «горячих фронтах», то здесь, казалось бы, все понятно: линия фронта четко обозначена. А как быть с трудовым фронтом? Например, для гитлеровского военно-экономического пространства трудовой фронт простирался в самой Германии, в странах-союзниках по «оси» и других, в оккупированных и условно нейтральных.

Для России трудовой фронт – это тыл, дававший советско-германскому фронту «хлеб войны»: оружие, боеприпасы, продовольствие и… людские резервы – солдат. Для страны был значим и зарубежный трудовой фронт, ибо от него шла военная помощь из стран-союзников по антигитлеровской коалиции; объем этой помощи составлял в отдельные годы от 4 до 12 процентов всего сделанного страной.

Если непредвзято взглянуть на всю гамму сложных оттенков во взаимоотношениях Советской России в годы Великой Отечественной войны с союзниками по антигитлеровскому противостоянию, то следует более внимательно рассмотреть ситуацию с появлением «плана Ренкина». План обсуждался в августе 1943 года с участием американского президента и британского премьера в Канаде.

Документ вошел в историю Второй мировой войны под названием «План по недопущению Красной Армии в Европу». Этот план должен был реализовать целевую политическую установку по противодействию распространению послевоенного влияния Советской России в Европе и обеспечению для США и Англии решающего голоса на послевоенной мирной конференции.

В преамбуле этого документа указывалось:

«Ничто не ограничивает возможность того, что неотвратимая угроза полного поражения на Русском фронте может принудить немцев полностью снять оккупацию Западной и, возможно, Северной Европы с целью концентрирования всех имеющихся сил против русских, чтобы отсрочить час окончательного поражения и обеспечить максимальную оккупацию Германии англо-американскими, а не русскими войсками».

Уже через несколько дней советское руководство смогло ознакомиться с «планом Ренкина». Стало известно в Кремле и пожелание американского президента: «Войска Объединенных наций должны быть готовы достичь Берлина не позднее русских!».

План оккупации европейских стран объединенными английскими и американскими войсками, прежде всего Франции и Германии, имели целью не допустить их освобождения Красной армией. Варианты «плана Ренкина» были перенесены в операцию «Оверлорд» по открытию Второго фронта в Европе.

Острейшая проблема Второго фронта безо всякого сомнения саботировалась союзниками три года, с момента вступления СССР в военное противостояние с Германией. Истекая кровью в прямом смысле этого слова, на советско-германском фронте Красная Армия несла и великое бремя Второй мировой войны.

Уже в июле 1941 года И. В. Сталин затрагивал этот вопрос письме к Черчиллю. Ответ: вопрос в стадии проработки. Сталин пишет письмо Рузвельту: обтекаемый ответ.

Однако Сталин на этот счет иллюзий не строил, ибо он знал от своей разведки из Лондона и Нью-Йорка о желании союзников открытие Второго фронта затянуть. Это была та же самая политика, что и в предвоенные годы, еще до начала Мировой войны, когда настойчивые советские предложения о создании коллективной безопасности в Европе Англией и Францией при согласии США поддержаны не были.

Сопротивление Красной Армии и развертывание военной промышленности в советском тылу привело к тому, что и Англия, и США зафиксировали «полную договоренность в отношении неотложной задачи по созданию второго фронта в Европе в 1942 году»

До сведения советского руководства была доведена причина, точнее, предлоги, по которым Англия и США, решая свои геополитические задачи в Европе, Африке и ЮВА, продолжали отсиживаться и в 1942, и в 1943 годах. Фактически открытие Второго фронта подвергалось саботированию.

Разведка докладывала о положении дел с этим вопросом в лагере союзников. Так, на период работы Московской конференции в октябре 1943 года министрам иностранных дел союзных стран была дана инструкция обсуждения вопроса открытия Второго фронта избегать.

Три решающих года СССР в одиночку сражался с армадой германских войск. И только угроза освобождения Европы без участия союзников вынудили Англию и США все же открыть Второй фронт на побережье Франции 6 июня 1944 года.

Но союзники во Второй мировой войне воевали. Провал германских планов быстрого поражения русских на Восточном фронте породил недоверие Черчилля к ставшим ему известным оценкам германской и британской разведок военного, промышленного и морального потенциала Советской России.

И когда стало ясно, что германский «блицкриг» и непобедимость гитлеровских войск оказались мифом, ряд английских политиков посчитали возможным «допустить широкомасштабные акции против германского вермахта в зоне интересов Англии: в Средиземном море, на Севере у берегов Норвегии и вблизи Мурманска».

Закулисные контакты англичан с германской стороной на уровне политических деятелей, деловых кругов и профашистски настроенных групп в Англии не прекращались все годы Второй мировой войны.

Пытаясь контролировать ситуацию с нарастанием кризисных явлений в политических, финансово-экономических и военных кругах третьего рейха, американское Управление стратегических служб (разведка) имела связи с той группой людей, которые после провала «блицкрига» и поражений вермахта на Восточном фронте готовились к устранению Гитлера и выводу Германии из войны с надеждой на сепаратный мир с Англией и США.