Читать книгу - "Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне - Константин Закутаев"

— Всё почти… Капуста в дежурку ушёл, он же дежурит сегодня. Так и ты, вроде, вторым.

— Да знаю я! — Катаев, придержав Гапасько за локоть, чтобы не зацепить горячую кружку бронежилетом, ввинтился в кухонное помещение.

За столом резались в карты Липатов, Кочур, Таричев и Поливанов.

— Костян, я слышал… Езжай спокойно, я подежурю за тебя, — ближе всех сидящий ко входу Таричев, положив карты рубашкой вверх, развернулся к Катаеву, — до четырёх приедете? Я в спортзал хотел сходить…

— Я думаю до двух приедем… Пару часов перекрой… До одиннадцати, всё равно «инженерка».

— Ладно, не агитируй за советскую власть, — улыбнулся Саша и, взяв карты левой рукой, отмахнул на манер американских рейнджеров, двумя пальцами от бровей.

— С меня кабак! — пообещал Костя, — в крайняк чебуречная…

И выбежал из кухни. В спальном помещении, собравшись, его ждали Рябинин, Бескудников и Долгов. Ваня Гапасько, с видом Тараса Бульбы, провожающего сыновей, восседал на кровати и, щурившись, вещал:

…Я ему повторяю, мой личный видик… Он, сука, вцепился и тащит… Ну, тут Липатыч заходит и как заорёт на него…

— Я готов, — Катаев прервал рассказ Ивана об очередной битве за видеомагнитофон, который у него периодически пытались отжать сотрудники штаба, бездоказательственно утверждая (Ваня ободрал все опознавательные знаки и затёр инвентномер), что это их пропавший аппарат.

— Всё, Вано, мы погнали, — пожимая ему руку, сказал Рябинин, — давай, друг, не подведи.

— Не хай живэ нэзалежна Украйна! — согнув руку в позиции «Рот фронт» ответствовал Гапасько.

Опера оглядели друг друга с ног до головы, попрыгали, прислушиваясь к неуставным звукам.

— С Богом! — Рябинин первым вышел из кубрика.

— Серый вы на машине выезжайте, а я пешком пройду, до рынка, — ответил у выхода Костя в сторону КПП.

— С «игрушкой» решил расстаться? — имея в виду АПС[29]Саламбека и данное «барабану» обещание, спросил Рябинин.

— Пока на встречу забьюсь, а там видно будет… Жаба душит немного. Ну всё, я пошёл.

В это раннее время рынок полупустовал, но Залпа уже вывешивала свои полотенца. Подождав когда её соседка отойдёт к своему лотку, Костя направился к разноцветным парусам. Залпа на шаги обернулась и, не мигая, уставилась на него.

«Ей не больше тридцати, — подумал опер, глядя на выбивающиеся из-под платка густые чёрные волосы, — а одета, как бабулька-марабулька».

— Здравствуйте, — поздоровался он первым.

Она, молча, немного настороженно, кивнула.

— Я денег с собой не взял, где-то после обеда подойду, ты здесь ещё будешь? — посмотрев в упор чёрных, ещё не потухших, но уже и несвежих здоровой молодостью глаз, — спросил Костя.

Она снова кивнула.

«Немая что ли…»

— После обеда будут новые… товары… Приходи, — практически без акцента ответила она.

«Ещё и мысли читает…». Теперь кивнул Костя. Отойдя от палаток, он увидел открытые ворота выезда и петляющий по «змейке» УАЗ Рябинина.

— После обеда, — сев на переднее сиденье, ответил Костя на вопрошающий взгляд Сергея.

На местах прикрывающих, как обычно, сидели Долгов и Бескудников, в этот раз нажёвывающий жвачку и в тёмных, а-ля Сталлоне, очках. Рейнджер…

В уже привычном, высокоскоростном режиме, чтобы не попасть в прицел снайпера, взрывника или автоматчика, вологодский УАЗик бодро проскакивал перекрёстки, блокпосты и разбитые участки дороги. Дорога от Грозного до Гудермеса в мирном понимании занимает немного времени. За несколько минут пролетело: Ханкала с бронемассой, вертолётами и километрами палаток, дымчатые предгорья Кавказа. Ещё немного и ты в Аргуне, когда-то типичном небольшом городишке с одной основной улицей — трассой. Утыканная лотками обочина, чередующаяся с пустырями развалин, проезжая мимо которых, палец неконтролируемо сдвигает планку предохранителя. Слева остался не так давно подвергшийся атаке смертника на грузовике, Центр Содействия, ныне усиленный тройным КПП и двойной «змейкой». Дальше, уже за городом, выросла громада печально известного элеватора.

В 1999 году одну из башен заняли вэвэшники, а в другой засели боевики, отчаянно отстреливающиеся от наседающих мотострелковых соединений. С «духами» решено было не церемониться и, поднятые в воздух вертолёты, расчехлили по башне несколько ракет. Вот только не по той где сидели «духи», а по «федеральной». Ко второму заходу матерно орущие в эфире вэвэшники, связались с летунами и те исправились. Правда, ошибка стоила нескольких «трёхсотых» и одного «двухсотого».

Последний отрезок дороги до Гудермеса пролегал через Джалкинский лес, самое нелюбимое всеми «федералами» место. Небольшой, но плотный район «зеленки» позволял с идеальных позиций атаковать движущийся по трассе транспорт и также идеально растворяться.

До сих пор, даже при снижении случаев нападений, придорожные обочины и канавы кариесно зияли воронками недавних взрывов.

Резко закончившаяся стена «зеленки» сменилась почти лубочной картинкой зелёных полей, а ещё через несколько километров на этом травяном покрывале появились красные заплаты распустившегося мака. Троим из четверых, находившихся в УАЗе, Гудермес был лично знаком. Катаев и Рябинин бывали в этом городе в предыдущих командировках, Саша Долгов в 1995, вырывался из окружения здесь, ещё, будучи бойцом вологодского ОМОНа. Он первым и сообщил свои впечатления от увиденного городского пейзажа, когда машина заехала в черту города.

— Смотрите, снесли нашу комендатуру-то, — махнул он рукой.

Скорость, с которой Рябинин гнал УАЗ не позволяла рассматривать мелкие детали. Вскоре перемахнув потрёпанный горбатый мост, машина закрутилась в узких улочках частного сектора.

— Тут как, нервные живут? — прикидывая как себя вести при встрече, спросил Костя Рябинин.

— Да нет, тут как раз спокойные… Знаешь такую поговорку: «деньги любят тишину», — приглаживая рукой волосы, ответил тот.

— Саньку на дороге с пулемётом можно не раскладывать? — улыбнулся Костя.

— Пойдём спокойно… Чаю попьём, Сулейман здесь в уважухе, — Рябинин наклонился к лобовому стеклу, — во, кажись, приехали…

Машина остановилась на небольшой, тихой, почти деревенской улочке. Справа растянулся высокий забор зеленого цвета, за которым, казалось, должен располагаться целый жилой комплекс. На другой стороне улицы забор был скромнее, за ним виднелись черепичные крыши двух домов.

— Я пошёл, — Сергей, не взяв автомат, вылез из машины, — можете около машины потусоваться, поосматривайтесь…

По привычке рассредоточившись друг от друга, контролируя улицу, опера вышли дожидаться Рябинина.

Сергей, постучав в калитку, что-то сказал ответившему женскому голосу. Потом сказал что-то ещё. В ожидающей позе, он прислонился к воротам. На вопрос Долгова кивнул головой: «Всё в порядке».