Читать книгу - "Валерий Харламов - Максим Макарычев"

На чемпионате 1969 года участвовали не восемь, как прежде, а шесть команд. Играли они в два круга. Сделано это было с тем, чтобы хоть как-то обострить интригу.

В самом конце 1960-х годов у советской сборной не было соперника принципиальнее, чем чехословацкая сборная. Спор на льду между хоккеистами из двух социалистических государств обострился до предела после того, как в августе 1968 года советские танки вошли в Прагу, пытаясь силой оружия подавить ростки народного недовольства. Акция «старшего брата» по соцлагерю вызвала возмущение во всей этой восточноевропейской стране, да и во многих странах Европы и мира. Единственным «голосом Чехословакии», который можно было услышать за рубежом, были ее хоккеисты. «В 1969-м нам не требовались никакие призывы. Мы готовы были умереть на площадке, лишь бы не проиграть СССР, потому что знали: страна ждет эту победу как единственно возможную в то время сатисфакцию за вторжение. Это особый случай, исключение из правил», — говорил в одном из интервью легендарный чешский хоккеист Иржи Холик.

«У нас взаимоотношения со сборной Чехословакии всегда были самые тяжелые. Мы все время, когда встречались с ними, были отмобилизованы на 150 процентов. Играя со сборными Швеции, Финляндии, мы всегда думали, что мы их обыграем. Но вот со сборной Чехословакии у нас каждый раз был бой. В любом случае — и хоккейный бой, и политический», — вспоминал в беседе Борис Михайлов.

Собственно изначально 47-й чемпионат мира должен был состояться в Праге. Но его перенесли из столицы ЧССР в Стокгольм как раз по той причине, что в Прагу были введены советские войска. В Международной федерации хоккея опасались возможных беспорядков и непредсказуемой реакции местных болельщиков во время матчей советской команды.

15 марта 1969 года — это день дебюта на чемпионатах мира не только Валерия Харламова. Вместе с ним выйти на лед первый раз в таком представительном турнире также выпала честь Борису Михайлову, Владимиру Петрову, Владимиру Лутченко и Александру Мальцеву. Диктор, который совершенно не знал новичков, коверкал их фамилии: Харламова назвал «Чаламовым», Михайлова — Мичайловым. Никак не признавал букву «х».

Первый матч сборная СССР проводила с американцами, которые, как правило, отправляли на такие турниры студентов. Результат встречи оказался рекордным не только для всего первенства, но и для выступлений сборной СССР на чемпионатах мира в целом — 17:2. В некоторых источниках утверждается, что одну из шайб на 38-й минуте забил Валерий Харламов, выступавший в тройке с Борисом Михайловым и Владимиром Петровым. Но если судить по турнирной статистике, это неверно. Харламов забил в следующей игре, а в матче с США отдал две голевые передачи.

«Первый матч был с американцами. Боялся ли я? Нет. Но здорово волновался. Вдруг игра не пойдет? Вдруг даже простой финт не получится? В первых матчах в начале игры я передерживал шайбу. До сих пор не знаю, чем это объясняется: излишним волнением или желанием доказать всем, что право играть в сборной я действительно заслужил? Самое важное для дебютанта — понять, что ты не хуже других, что и ты можешь играть на равных с самыми знаменитыми хоккеистами мира. Мне это было тем более трудно, что еще совсем недавно, наблюдая по телевизору за игрой лидеров мирового хоккея, я думал, что мне никогда не подняться до их уровня, что игра такого класса — недосягаемый эталон», — вспоминал Валерий Харламов.

В советской сборной никто не придал этим семнадцати шайбам большого значения. И, как оказалось, зря. Забегая вперед отметим, что именно благодаря такому «заделу» у сборной СССР при равенстве очков с командами Чехословакии и Швеции оказалась наилучшая разность забитых и пропущенных шайб, которая и вывела советскую команду на итоговое первое место в чемпионате.

Впервые за сборную Харламов отличился в поединке второго тура в матче со сборной Швеции, установив окончательный счет — 4:2 на 51-й минуте поединка. В третьем матче, который сборная СССР проводила против канадцев, Харламов провел уже две шайбы: на 7-й и 23-й минутах. Счет 7:1 в пользу советской команды, который зажегся на табло уже к 37-й минуте, не изменился до конца встречи. В этом поединке в молодой армейской тройке Бориса Михайлова заменил Евгений Мишаков.

Кульминацией всего турнира стали две встречи сборных СССР и Чехословакии. Мотивация у чехов в матче с русскими была запредельной. Неудивительно, что эта сборная дважды нанесла поражение советской команде — 2:0 и 4:3. После этих побед на улицы Праги вышли толпы болельщиков. Они разгромили в самом центре столицы страны представительство «Аэрофлота».

Когда в первом туре второго круга сборная СССР уступила чехам со счетом 3:4, на пресс-конференции тренеры сборной назвали виновниками поражения двух человек — многоопытного вратаря Виктора Зингера и… новичка Валерия Харламова. В третьем периоде при ничейном счете он потерял шайбу в своей зоне, после чего чехи и забили решающий гол. Из состава его не вывели, оставили, чтобы доказал свою пригодность сборной. Это только подстегнуло молодого хоккеиста: оставшиеся игры он провел с особым старанием и задором. Вот как он сам вспоминал о той злополучной игре. Этот отрывок лишний раз показывает, как остро Валерий Харламов переживал неудачи, как искал причины поражений не в ком-либо, а в своей игре:

«В раздевалке сборной СССР после матча воцарилась гнетущая тишина. Меня не нужно было ругать. Я сам понимал, что произошло. И меня не ругали. Не объясняли цену моей ошибки. Никто из ребят не упрекал меня, кто-то даже, проходя, постучал клюшкой по щитку — не расстраивайся, мол, не убивайся, всякое случается. Я протирал коньки и думал о матче, о том, что случилось. Из-за меня, из-за моей непростительной ошибки. Мне было стыдно. Из-за меня проиграли матч. Из-за меня проиграли чемпионат мира. Шесть раз подряд — с 1963 по 1968 год становились наши ребята чемпионами мира, и вот цепочка побед нарушается, рвется. Из-за меня рвется. Из-за меня, мальчишки, станут не чемпионами, а экс-чемпионами мира — бывшими, вчерашними чемпионами Анатолий Фирсов и Вячеслав Старшинов, Александр Рагулин и Виталий Давыдов, Виктор Кузькин и Владимир Викулов. От обиды у меня непроизвольно потекли слезы», — вспоминал Валерий Харламов.

Увидев, как сильно переживает игрок, к Харламову подошел главный тренер сборной Аркадий Иванович Чернышев и абсолютно спокойно, вроде бы даже не утешая его, обронил ненароком: «Ты только начинаешь играть в хоккей. И не нужно так расстраиваться. Это не последнее поражение в твоей жизни. И если ты так близко к сердцу будешь принимать каждую ошибку, любую неудачу, то надолго тебя не хватит». «Если бы Аркадий Иванович стал в ту минуту доказывать мне, что не все проиграно, не все потеряно, что есть некоторые, хотя и призрачные шансы, что мы все-таки станем чемпионами мира, то я бы ему, конечно же, не поверил: едва ли утешила меня такая малоуспокаивающая и нереальная надежда, вера в чудо. Видимо, по своему богатейшему опыту Чернышев это знал и потому нашел единственно правильные слова. “На ошибки надо реагировать иначе, — продолжал Аркадий Иванович, — надо анализировать свою игру, стараться понять, почему ошибся, и больше не повторять промахов…” Согласитесь, что после таких слов становится легче, хочется играть, доказывать, что ты не подведешь тренера, который понимает, как коришь ты сам себя за промашку», — признавался Валерий Харламов.