Читать книгу - "Японо-китайская война 1894-1895 гг. Неуслышанная война - Михаил Александрович Кутузов"

Авторская пометка на полях. Выборы в нижнюю палату прошли 1 июля 1890 года. Явка была неимоверно высокой — 93,9 %! Однако правом голоса обладали не более 1,14 % населения страны: только мужчины старше 25 лет, проживавшие в данном округе не менее года и платившие прямые налоги (земельный и подоходный) не менее 15 иен в год. Жители Хоккайдо и Окинавы до выборов допущены не были. Таким образом, по всей Японии набралось всего чуть больше 450 тыс. человек избирателей: в огромном Токио их было всего 7364,а в крошечной Хиросиме — 1300. Конкуренция на 300 мест нижней палаты была достаточно жесткой: на одно место претендовало от 3 до 6 человек. Две трети депутатов были простолюдинами, одна треть — бывшими самураями. 40 % депутатов было моложе 40 лет, и только 17 % — старше 50. Нижняя палата была моложе и радикальнее министерской команды. И — естественно — оппозиционная правительству. Верхняя — наоборот: полностью ему лояльная.

Первое заседание парламента Ито преподнес как подарок Микадо своему народу. Сложившаяся в парламенте ситуация вполне устраивала и императора, и правительство: никакой самостоятельной роли парламентские партии играть не могли. Все решал Тайный совет и окружение императора. Конечно, партии могли изображать оппозицию, но объединиться, как единая политическая сила, они не могли. Поэтому никакой серьезной опасности режиму не представляли.

Очень серьезно правительство относилось к подготовке новых кадров, в том числе и военных. Те самураи, которым удалось побывать за рубежом и получить там определенные знания, использовались в своей стране по полной мерке. Они занимали высокие государственные и ведомственные посты, им было вменено в обязанность обучать своих подчиненных. После прихода к власти Мэйдзи обучение за рубежом приняло массовый характер: только в США за пять лет с 1867 по 1872 год обучилось более 500 человек. После принятия в 1872 году Закона о всеобщем обучении зарубежная учеба стала его составной частью. Однако как только в обучении начали преобладать западные ценности, император издал Высочайшее волеизъявление по вопросам образования (1879), в котором потребовал возврата к традиционным японским национальным ценностям, составляющим основу ментальности нации. Главным центром высшего образования страны становится университет в Токио (создан в 1877 г.), доступ в который был крайне ограничен. В 1890 году император издал Манифест о воспитании, в котором правящая династия была объявлена абсолютной нравственной ценностью, а служение ей провозглашалось высшей целью морального воспитания подданных и их стремления к добродетели. Многие бывшие «западники» под влиянием консерваторов сильно изменили свои «прогрессивные» взгляды в сторону векового традиционализма. Один из выдающихся деятелей японского образования того времени, Нисимура Сигэки, в 1890 г. писал: «Если бы в ходе ликвидации феодальных княжеств мы не утратили дух самурайского обучения, а сохранили его в национальном масштабе, то не лишились бы ценностей, которые культивировались столетиями — преданности, сыновней почтительности, понятий чести и долга. И образованным людям не пришлось бы сегодня скорбеть по поводу нравственности, павшей на землю. Если мы хотим сформировать отечественное образование на национальных принципах, мы должны взять предшествующую систему за образец». В 1894 году он выскажется еще категоричнее: «Боевой дух японцев поддерживали четыре фактора: клановая система, ритуальное самоубийство, кровная месть и ношение холодного оружия. Сейчас все они упразднены, и это вызывает глубокое сожаление. Закон, запрещающий ношение меча, стал роковой ошибкой. Она должна быть как можно скорее исправлена — этот закон нужно отменить».

Эта идеология в школьном образовании весьма преуспела. После того, как министром образования стал сацумский самурай, бывший японский посол в Великобритании Мори Аринори, усиление имперских тенденций и милитаризация школьного образования приняли невиданный размах. Перед каждым учебным днем все учителя и ученики, почтительно склонив головы, стоя выслушивали императорский Манифест о воспитании. Система всего образования, особенно педагогического, была фактически приравнена к государственной военной службе. Школьная система Японии получила признание за рубежом: ей была присвоена первая премия на Парижской выставке 1889 года.

Закон 1889 года освободил от призыва в армию студентов педучилищ и преподавателей, которые должны были отрабатывать свой срок по распределению. Дисциплинирующие групповые упражнения, физическая закалка и образцовый порядок во всем также входили в число личных приоритетов нового министра образования: Мори считал воинскую дисциплину прекрасным воспитательным средством, с помощью которого можно подготовить образцовых подданных для великой империи. Обычным явлением конца восьмидесятых было назначение армейских чинов без отрыва от службы директорами учебных заведений, а офицеров — преподавателями физической подготовки. Учебные экскурсии, являвшиеся непременной формой обучения, сильно напоминали марш-броски: проводились в любую погоду, сопровождались пением патриотических песен. В школу вернулись самурайские боевые упражнения — правда, с имитационными снарядами, как национальный вид спорта, которым теперь занимались и юноши, и девушки.

Специальное военное образование заключалось главным образом в подготовке офицеров в уже существовавших гражданских учебных заведениях, а также в нескольких небольших военных училищах, созданных по образцу и подобию немецких и английских.

Однако главные капиталовложения государства шли на техническое переоснащение армии и флота, на его подготовку к войне за пределами страны. К началу девяностых годов дело обстояло следующим образом.

Японская армия состояла из постоянной армии с ее запасом и рекрутским резервом, территориальной армии — своего рода внутренних войск, но вполне применимых и в военных действиях против внешнего врага, и народного ополчения, которым потенциально считались все взрослые мужчины страны, не попавшие в первые две категории. Таким образом, говорить о численности японской армии довольно сложно: как правило, цифры относятся только к первому виду вооруженных сил.

На основании всеобщей воинской повинности, в стране подлежали призыву все здоровые мужчины от 17 до 40 лет. Срок службы: 3 года действительной службы, 4 года в запасе постоянной армии и 5 лет — в запасе территориальной армии, всего 12 лет. При этом списки запасных каждый полк составлял для себя, то есть служба японского военнослужащего проходила в одном и том же полку или отдельном батальоне, когда бы он ни призывался. Раненые после излечения также направлялись только в свои полки. Императорская гвардия комплектовалась лучшими рядовыми армии, прослужившими в ней не менее полугода. Избыток призывников числился рекрутским резервом.

За образец для себя Япония приняла европейские армии семидесятых годов, главным образом французскую и немецкую. По числу дивизий постоянной армии территория страны была поделена на 6 дивизионных округов, каждый из которых был разделен на 2 бригадных округа. Каждый бригадный округ комплектовал 2 пехотных полка постоянной армии (с 2 запасными батальонами) и 2 пехотных территориальных полка. Что касается обеспечения обороны малонаселенных и удаленных территорий, главным образом отдельных островов, то здесь в полной мере использовался опыт сибирских и дальневосточных казачьих Войск России, о чем есть смысл сказать подробнее.