Читать книгу - "Крымская кампания 1854-1856 гг. Восточной войны 1853-1856 гг. Часть 3. Противостояние - Сергей Ченнык"

Пример Северной стороны показал, как задачи первостепенного стратегического значения иногда могут быть решаемы с помощью импровизированной или временной системы укреплений, особенно когда неприятель медлит с наступлением и дает возможность довести эти укрепления до необходимой степени силы.

Принимаясь за дело, понимая, что лучшего у него все равно нет, Тотлебен взял за основу то, что было — Северное укрепление. Конечно, крепостью его назвать было трудно, но и не станем прибедняться — слабым оно тоже не было.

Его построили в 1807–1811 гг. под руководством инженер-генерал-майора Гартинга, со стенкой «в три обтесанных кирпича». Незадолго до Крымской войны Военное ведомство полагало, что в результате принятия мер по его усилению, определенных адмиралом Корниловым и поддержанных Николаем I, Северное укрепление станет неплохим препятствием на пути противника. В качестве примера приводилась крепость Измаил, которая была в таком же состоянии, и которую привели в порядок за три месяца.

6 октября 1853 г. Николай I утвердил предложения Инженерного ведомства. Срочно определили объем предстоящих работ и составили сметы, по которым всего на Северное укрепление требовалось более 32400 рублей, которые были выданы по приказу императора из «особого военного капитала». К 1 сентября 1854 г. работы были в основном закончены, и 47 орудий заняли свои места.

Давайте не будем слишком доверчивы. Когда такой серьезный исследователь Крымской войны как Богданович пытается убедить нас в беззащитности крепости, утверждая, что Северное укрепление почти не прикрывало доступ к городу, а флот противника, подойдя к берегу, мог действовать почти безнаказанно против него, он не прав.

Во-первых, автор ведет речь только о тех орудиях, которые в нем были до высадки союзников.

Во-вторых, союзный флот никак не мог угрожать ему хотя бы по причине той же, что на Альме: удаленность от берега и возвышение над уровнем моря. Уже совсем скоро во время бомбардирования орудия нескольких линейных кораблей ничего не смогут сделать с батареями Волохова и Карташевского, расположенными значительно выше уровня моря и гораздо ближе к берегу.

Но укрепление хоть и есть, оно лишь прикрывает фронт, служа ключевым пунктом позиции, которую к сентябрю 1854 г. развить не успели, хотя и планировали на перспективу. И теперь перед Тотлебеном стояла, на первый взгляд, неразрешимая задача: создать на, можно сказать, пустом месте, непреодолимую категорически превосходящими силами неприятеля оборонительную линию, способную если не спасти крепость, то хотя бы остановить наступающего. Думаю, он понимал, что при дефиците: а) времени; б) инструмента; в) рабочей силы, это была лишь мечта. Но умный немец поступил рациональнее: зачем создавать полнокровную оборону, если ее можно качественно сымитировать.

^{Английский флот в Балаклаве. Английский рисунок. Сентябрь 1854 г.}

Оборонительная линия Северной стороны опиралась на три элемента, кратно усиливавших ее.

В центре — само укрепление. Выбить русских из него можно было только атаками пехоты, сопряженными с большими потерями. Использование флота было невозможным по его удаленности, а использованию полевой артиллерии мешал рельеф местности.

Хотя состояние укрепления желало лучшего. К описываемому времени успели достроить полуразвалившийся бруствер для прикрытия стрелков от выстрелов. При этом во время насыпки бруствера, старые эскарповые стены, не выдержав давления земли, обрушивались, засыпав узкий ров, и на западном бастионе образовался обвал. Пришлось спешно устранять «грехи» предшественников (не зря боялся Меншиков горе-подрядчиков). С позиции, занимавшей в длину около 1,5 км, по противнику, наступающему с фронта, могли действовать 29 орудий.

Основные инженерные работы проводились с целью расширения фронта позиции и прикрытия ее с флангов. Для этого правее соорудили батарею с 12 24-фунт, орудиями, соединенную с укреплением бруствером и рвом полевого профиля. Для прикрытия позиции от обхода с правого фланга, была трассирована батарея на скате, опирающемся в берег бухты около батареи № 4. Батарею № 4 дополнительно вооружили 6 пудовыми единорогами, поставленными на барбетах присыпанных к оборонительной стенке горжи. Две балки, глубоко разрезавшие местность и служили естественным усилением позиции. На этом месте Тотлебен ограничил позицию: можно было смело ликвидировать две батареи (Двенадцати-Апостольскую и Парижскую), а их личный состав и орудия отправлять на усиление фронта. Что и было сделано.

Наибольшие опасения вызывала приморская часть оборонительной линии. Для противодействия флоту противника и для обстрела местности в направлении устья р. Бельбек, совершенно не обстреливаемой с укрепления, на окраине Северной стороны, рядом с морским обрывом, были установлены две батареи: № 1 — с 8-ю 24-фунт, орудиями и № 2 с 6-ю 24-фунт, орудиями. Обе были соединены с Северным укреплением двумя траншеями, из которых передняя была приспособлена для ружейного огня, а задняя предназначалась для накапливания резервов.

Море из врага превращалось в союзника. Это не Альма, для того, чтобы подойти к берегу и попытаться что-то сделать для поддержки своих войск, союзному флоту нужно было сначала «разобраться» с двумя сильными батареями (башней Волохова и батареей Карташевского), не говоря уже о мощной Константиновской батарее.

Использовали на работах всех. На Северной стороне впервые массово задействовали 352 чел. из числа 44-й, 45-й и 46-й арестантских рот. В исторической литературе часто преподносят это событие, как нечто замечательное и выдающееся. На самом деле ничего такого в этом нет: эти люди и предназначались для использования, прежде всего, на тяжелых и опасных работах. Позднее, когда по приказу Корнилова их «расковали», большинство из них разумно использовали свой шанс стать свободными людьми: «…даже арестанты усердствуют». Очевидец вспоминает, что их было много, «…и нам в диковинку было на них смотреть, как они в солдатских шинелях и в форменных шапках с бритыми лбами ходили по городу. Большинство из них усердно служили и трудились на батареях, многие определены были служителями при больных в госпитали, а некоторые, по старой привычке, пустились обворовывать дома, брошенные интеллигенцией, отправившей свои семьи внутрь России. Таких ловили, заковывали и отсылали в Киев, Харьков и др. места».

В распоряжение Тотлебена и назначенного ему в помощь для общего руководства работами Истомина (как начальника над морскими батальонами) поступило 1200 матросов, а также саперы, гарнизон укрепления, чины 5-го резервного батальона Литовского егерского полка, 1-го рекрутского батальона, усиленного артиллеристами Двенадцати-Апостольской батареи.

Так как этих войск было не достаточно не только для боя, но даже «демонстрации силы» 11 сентября Корнилов отправляет туда четыре десантных батальона во главе с капитаном 1-го ранга Варницким «…для усиления находившегося там гарнизона» и на следующий день еще 5 морских батальонов свезены с кораблей туда же.