Читать книгу - "«Максим» не выходит на связь - Овидий Горчаков"

Солдатов едва слышно насвистывал «Синий платочек». Под ногами тревожно шуршала, цеплялась за ноги, мерзлая сухая полынь. Время от времени Солдатов переставал свистеть, останавливался, с полминуты прислушивался к завываниям ветра в степи.

– Используя, говорят, складки местности. А где они, спрашивается, эти самые складки? Верно, господь бог эту местность заместо гладильной доски использует. О партизанах он вовсе не думал, создавая эту степь!

– Брось трепаться! И свистеть брось! Веди наблюдение.

– Цыц! Кто тут старший? Смирно! И как говорит наш командир – больше жизни!

Через полчаса в мглистой тьме впереди смутно забелела, клонясь к земле, бледная ракета.

– Видишь? – прошептал Ваня Клепов.

– Не слепой! – обиделся Солдатов.

Говорят, только один человек из десяти наделен «кошачьим» зрением и один страдает «куриной слепотой». Солдатов видел в темноте, как кошка.

– Так свернем давай! – сказал Ваня.

– Не надо. Там нет фронта, пусто, это их разведчики шныряют. Посмотрим, где следующая загорится. Вон она! Левее – значит, к Утте идут.

– А вон еще одна правей! Переплет!.. Может, командиру доложить?

– Леня сам все видит. Не робей, Ваня! – усмехнулся Солдатов. – Со мной не пропадешь! Ветер в нашу сторону дует. Гляди под ноги – тут уже могут быть мины!

Солдатов вдруг остановился и, повернувшись боком к ветру, закурил, прикрыв огонь от спички ладонями.

– С ума сошел! – зашипел Ваня.

– Не дрейфь, салага! Ты еще не знаешь Солдатова! Свет от спички на километр видать, от папиросы – на пол километра, да не в такую ночь. А кроме того, я Леню Черняховского, если по правде сказать, в таком деле больше немцев боюсь, но и он ничего не заметит. Полный вперед! Проклятая степь! Попробуй-ка тут сличить местность с картой!

Ворча, покуривая, насвистывая, Солдатов ни на секунду не ослаблял наблюдение. Сектор наблюдения – вся степь впереди, мысленно разделенная на зоны: дальнюю, среднюю и ближнюю. Снова впереди, немного ближе, зажглась ракета, описывая низкую дугу над невидимым горизонтом. В ее слабом, дрожащем анилиновом свете закурился снежной пылью узкий участок степи. Солдатов шел теперь немного медленнее, кошачьей походкой, осторожнее ставя ногу на носок. Он поднял уши шапки-ушанки, положил руки на дуло и приклад ППШ.

Снова впереди почти одновременно зажглись две осветительные ракеты. На этот раз донеслись два слабых хлопка – два выстрела из ракетниц. Траектория полета – с юго-запада на северо-восток, перпендикулярно линии фронта на этом участке. На глаз определить расстояние до ракет трудно – мешает туман. Солдатов остановился, поднял и резко опустил руку – знак «Ложись!». Оглянувшись, увидел: сигнал понят, командир лег, за ним залегла и вся группа. Солдатов поднес к глазам светящийся циферблат «омеги» и стал нетерпеливо ждать новых ракет. Минут через пять впереди, немного левее, вновь взвилась ракета. Он засек время: 0.57. Уставился немигающим взглядом на секундную стрелку. Звук хлопка донесся ровно через три секунды. Он быстро сосчитал в голове: зимой звук распространяется на 20 метров в секунду быстрее, чем летом, – 320 метров в секунду, 320 на три (число секунд) – 960 метров. Может, немного дальше – ветер донес по равнине звук скорее, ночь его усилила. Значит, около километра до немцев.

Солдатов кинул взгляд на компас. Ракета догорала в 20 градусах западнее заданного азимута. Он встал и поднял обе руки вверх: «Продолжать движение!» Как назло, почти стих ветер, стало тише. С северо-востока донесся едва слышный звук автоматных очередей. Скорее всего, немцы-охранники в этом калмыцком селении совхоза «Сарпа» палят для острастки. Автоматные очереди слышны ночью на расстоянии трех-четырех километров.

Пройдя около четырехсот метров, Солдатов подал новый сигнал: «Внимание!» Теперь следовало опасаться новых вражеских ракет. Пройдя еще метров двести, он нагнулся, сунул в рот докуренную папиросу, затушил ее и положил в карман – окурок «Путины» не следовало оставлять там. И курить – даже умело, даже в кулак – больше нельзя было.

– Ну, Ванек, или пан, или пропал!

Ракета! Солдатов мгновенно залег, оглянулся. Порядок – все залегли, лежат правильно не на снегу, а на темной плешине земли.

– Раз, два, три… – шепотом считал Солдатов.

– Ты что?

– Ракета горит девять секунд. Чему тебя в твоей пехтуре учили?

Ракета – ее выстрелили слева, в пятистах метрах, – погасла. Он снова встал, подал сигнал: «Делай как я!» Ване Клепову приходилось одновременно зорко следить за действиями старшего дозорного и оглядываться на силуэт командира, маячивший позади, – не подаст ли какой сигнал? Несколько раз он говорил Солдатову:

– Не спеши! Теряю зрительную связь с группой!

Теперь шли, низко пригнувшись. Щелчок – это Солдатов взвел автомат. Когда по расчетам Солдатова до места, где немцы выстреливали ракеты, оставалось метров сто пятьдесят, он остановил группу и прислушался. Вдруг схватил Ваню за руку – впереди смутно слышался говор. Немецкий говор! Желто блеснул огонек спички. Солдатов вскинул руку с автоматом: «Вижу Противника!» Второй сигнал: «Ложись!» Минут через пять немцы ушли влево. Он сказал:

– Прикрывай! Пойду гляну, что к чему. Видал – чуть не нарвались. Скажи мне спасибо!

– Дай я пойду! Ты старший – я тебя должен прикрывать.

– Выполняй приказ, Клепов! – скомандовал ему Солдатов, отползая по-пластунски.

У Вани не было часов. Ему казалось, что Солдатов давно должен вернуться, он уже собрался было доложить командиру, как вдруг увидел быстро ползущего к нему разведчика. Привстав, Солдатов поднял вверх правую руку, подал сигнал «Путь свободен» и ящерицей пополз обратно. Ваня передал сигнал командиру и поспешил за Солдатовым.

Вскоре он дополз по следу Солдатова до неширокой тропы в снегу, изрытой коваными немецкими сапогами. Вот и свежие шипастые отпечатки. Они шли здесь только что, пускали ракеты и пристально вглядывались в степь. От этой мысли Ваня задохнулся, ему стало жарко.

– Сюда! Сюда! – услышал он сбоку яростный полушепот Солдатова.

Ваня подполз к нему, и Солдатов сказал злым шепотом:

– Балда! Проворонил мой новый след – то первый был. Пересекать тропу надо не по снегу, а по земле вот здесь. Ползи дальше, я командира дождусь.

В руках он мял окурок немецкой сигареты, подобранный на тропе. По состоянию табака и бумаги он и без ракет мог определить, когда проходили немцы.

Командиру он сказал:

– Товарищ командир! Дозволь, я этим гадам гостинец тут оставлю? Наверняка патруль подорвется!

– Что! А ну, убирайся отсюда! Вперед!

Ракеты еще долго слабо вспыхивали и гасли в темноте за спиной. Потом их проглотила ночь. Еще через час безостановочного движения Черняховский сменил Солдатова и Клепова.