Читать книгу - "История тайной войны в Средние века - Павел Остапенко"

Византийский император Константин Багрянородный в своем труде «Об управлении империей» давал такой совет своему сыну: «Нужно, однако, вместе с прочим знать тебе, сын возлюбленный, и то, что способно при осведомленности об этом во многом содействовать тебе в совершении достойных удивления дел. А именно — знать опять-таки о различиях между другими народами, об их происхождении, нравах, образе жизни, расположении и климате населенной ими земли, об ее внешнем виде и протяженности…». В полном, даже исчерпывающем виде такие сведения могла дать только одна государственная структура Византийской империи — дипломатическая.

Дипломатическая служба Восточной Римской империи была образцом для своего времени. Сохранив старые римские традиции, используя все более изощренные приемы в новой, сложной и опасной обстановке, когда чаще приходилось полагаться на хитрость и интригу, чем на силу, византийская дипломатия оказала огромное влияние на дипломатию всего Средневековья. Ее обычаи и приёмы первой переняла ближайшая западная соседка — Венеция, а через нее они перешли в практику других итальянских государств и западноевропейских монархий нового времени. Так что принципы и методы византийской дипломатии заслуживают самого внимательного рассмотрения.

Многовековой опыт владычества над самыми разными народами и преемственность государственных традиций делали византийскую дипломатию серьезной и могущественной силой. Византия никогда не соглашалась выступать в качестве равной стороны. Даже побежденная и униженная, она не отступала, а снисходила. И эта позиция не была политическим спектаклем — на ней зиждились сами устои империи, и, конечно, именно ею руководствовались и дипломаты, и политики.

* * *

Византия со всех сторон была окружена беспокойными, находившимися в постоянном движении племенами, которые она обобщенно называла «варварами». Византийцы тщательно собирали и записывали сведения об этих племенах, ибо желали обладать точной информацией об их нравах, военных силах, торговых сношениях, об отношениях между ними, о междоусобицах, о влиятельных людях и возможности их подкупа. Так что дипломатия шла рука об руку с политической и военной разведкой. На основании полученных сведений строилась «наука об управлении варварами».

Истоки этой «науки» следует искать в IV—V веках, то есть во времена «великого переселения народов». Поэтому, говоря о тайной войне в Средние века, нам следует немного вернуться назад, в последние века истории древнего мира.

Сохранилось подробное и богатое живыми деталями описание дипломатических сношений восточно-римского (Константинопольского) двора с вождем гуннов Аттилой. Это описание составлено Приском — лицом, близко стоявшим к дипломатическим кругам Константинополя и лично принимавшим участие в посольстве к Аттиле. Из его рассказа можно видеть, как варвары постепенно усваивали приемы римской^[66] дипломатии. Но и империи приходилось приспосабливаться к обычаям варваров. Приск описывает посольство восточного императора Феодосия II, отправившееся к гуннам в 433 году. Встреча послов императора с гуннами произошла близ границы. Гунны заявили, что желают вести переговоры, не сходя с лошадей. «Римские послы, заботясь о своем достоинстве, имели с ними свидание также верхом», — говорит Приск. В действительности переговоры являлись вынужденной уступкой, на которую византийцы пошли ввиду слабости империи. Был заключен договор, унизительный для империи, по которому она обязалась выдать гуннам всех перебежчиков и платить ежегодно по 700 фунтов золота. После этого обе стороны принесли клятву соблюдать договор, каждая по обычаю своих предков.