Читать книгу - "Александр Кучин. Русский у Амундсена - Людмила Симакова"

Не меньшее значение, чем подбор команды, Русанов уделял подбору судна. «Крепкое, вполне отвечающее своему назначению судно – это самая серьёзная, я бы сказал, единственная гарантия успеха всякой полярной экспедиции. Только отсутствием крепкого судна и объясняется большинство неудач, тяжёлых разочарований, безмерных страданий и трагическая гибель многих полярных экспедиций»^[132]. «Наиболее подходящим для полярного исследования судном мне представляется промысловый парусно-моторный бот, крепкий, снабжённый ледовой обшивкой, около 50 тонн водоизмещения»^[133]. Он говорил, что, конечно, зафрахтовать такое судно в Норвегии не представляет труда, но нежелательно. «Русская экспедиция, совершённая на норвежском судне, по необходимости с норвежским капитаном и командой, совершенно потеряла бы свой национальный характер и не без основания могла бы третироваться иностранцами как полурусская, полунорвежская экспедиция»^[134].

Даже неискушённого человека не могут не удивлять малые размеры судна, собиравшегося в полярное плавание. Однако В. Русанов считал, что у неизвестных берегов легче и безопаснее вести исследование на маленьком судне. «Если бы мне для исследования предложили ледокол типа «Ермак» и яхту типа «Йоа», я бы взял не ледокол, а яхту»^[135].

Вот он, образец для подражания, – Руаль Амундсен. Они действительно были похожи. Прежде всего тем, что оба добивались результата любой ценой. Правда, у Амундсена были тщательная подготовка в течение длительного времени, обдумывание и просчёт каждой мелочи, подбор людей, которые беспрекословно будут подчиняться начальнику. У Русанова же времени не было – в июне нужно было выйти в море. Всего четыре месяца против четырёх амундсеновских лет подготовки экспедиции на «Фраме»…

К «Проекту» прилагалась смета на сумму 54 425 руб.^[136] Как видим, была запрошена смехотворная сумма даже по тем временам. Обращает также внимание, что в смете предусмотрены материалы на строительство «лёгкого зимнего жилья», т. е. Русанов готовился к зимовке, но нет нарт, саней и собак для перевозки грузов. Впрочем, следует отметить, что все экспедиции В. А. Русанова отличались «малобюджетностью»: так, грандиозная экспедиция 1910 года обошлась казне всего в 5,7 тыс. руб. Правда, для той экспедиции архангельский промышленник Н. Масленников судно «Дмитрий Солунский» предоставил безвозмездно.

В начале апреля Кучин и Русанов выехали в Норвегию. Сестре Фросе 14 (2 по н. с.) апреля Александр написал: «Дорогая сестрица! Спасибо тебе за письмо и пересылку мне корреспонденции. Застрял я в Питере дольше, чем думал. В среду, наверное, поеду в Норвегию. Петербург шумный и весёлый, мне кажется несносным. Володя Гринер отказался. Не поедет. Дело, значит, швах. Надо самому быть и капитаном»^[137].

Володя Гринер, старый друг по училищу, был в то время начальником Сумских мореходных классов, у него были семья, ребёнок, он не мог рисковать. Так Александр стал капитаном. Его плавательный стаж, учитывая поход на «Фраме», давно превысил необходимые 24 месяца, и он имел право на получение штурманского диплома.

Несмотря на то что Русанов ещё в марте запросил русские консульства в Норвегии о помощи в поисках необходимого судна, по Норвегии пришлось поездить лично. Вначале В. Русанов с А. Кучиным побывали в Бергене, где смотрели судно, сходное с «Жаком Картье», но оказалось, что фабрика – изготовитель мотора – прогорела и достать запасные части невозможно, потом поехали в Кристианию. Предложенное судно оказалось неприспособленным для льдов. С юга Норвегии поехали на север в маленький городок Олезунд, затерянный между шхер и фьордов, куда добраться можно было только морем. Судно, находившееся здесь, было предложено российским генеральным консулом фон-Ловягиным. Судно понравилось, оно было изготовлено для зверобойного промысла и уже побывало во льдах, стоило 38 тыс. крон. Русанову удалось сторговаться и купить его за 36 тыс. крон, включая две шлюпки, фансбот с мотором в 3 лошадиные силы, запасные паруса и другой такелаж.

В письме отцу А. Кучин так описал перипетии этого путешествия:

«Одно из судов, о которых мы знали, находилось в Бергене, а это-то мне и надо было. Везёт же человеку счастье! И целых два дня пробыли мы в Бергене (счастливых два дня). Судно – старая шведская гафельная шхуна с сильным мотором; но она была запродана, и чтобы обеспечить её сколько-нибудь, нам пришлось поднять цену на 3 тыс. крон. Но интересно было повидать и другие суда. Не решая окончательно дела в Бергене, мы поехали снова в Христианию, где узнали, что то судно находится в Хр. – занде и что одна фирма продаёт зверобойное судно в Олезунде. Последнее предлагалось через русское консульство. Не откладывая дело в долгий ящик, мы в тот же день поехали в Христианию, где через день осмотрели судно. Небольшое, красивое судно постр. 1909 г., с сильным мотором, но некрепкое и неприспособленное для льдов. Переделка затянулась бы на 1 ½ м., каковым временем мы не можем пожертвовать. Поехали в Олезунд. Путь лежит через Берген, где т. о. удалось снова побыть день. В Олезунде судно настолько понравилось, что решили купить его. Лучше, пожалуй, и не найти. Судно называется «Геркулес», построено в 1908 году специально для звериных промыслов около Гренландии, а в этом году сменена ледовая обшивка. Машина системы «Alpha» в 16 лошадиных сил^[138] и работает прекрасно. Мы купили его с доставкой в Тронхейм. И теперь находимся в 20 милях от города. Здесь сделали некоторые переделки, купили провизию, нов. паруса и т. д., а через два дня поедем в Христианию делать перевод судна.

Судном вполне довольны. Из Тронхейма пойдём в Александровск, куда приедет русская команда с Костей во главе. Не можешь ли ты рекомендовать мне одного или двоих из твоих матросов, освободившихся от промыслов. Условия довольно хорошие. Жалованье 40–50 руб. в месяц и готовая верхняя одежда и обувь. Если будем в пути зимовать, то на этот случай берём достаточно провизии и теплой одежды для всех. Но эта зимовка может быть лишь вынужденная. Буду стараться избегать. Этих людей можешь направить к Косте Белову, его адрес следующий: Театральная улица, 23, Константин Алексеевич Белов. Я лично чувствую себя превосходно. Сначала несколько пугался такой ответственной работы, но теперь освоился. Сам Русанов очень симпатичный человек, и с ним будет хорошо работать. Всего будет на судне 11–12 человек. Да, забыл сказать, что наше судно вместимостью 63 тонны, чистых только 27,31. Уплатить за него придётся 36000 крон. В этой работе я совершенно обеспеченно за навигацию получу 2000 рублей, а на случай зимовки таковую же сумму»^[139].