Читать книгу - "Печенеги, торки и половцы - Петр Голубовский"

Если князья назначили местом соединения, где Оскол сливается с Донцом, то, значит, вполне были уверены, что вся местность от Новгородсеверской области до Оскола не была занята врагами. Князья, соединившись, дошли до рек Сольницы или Тора, и тут только разъезды донесли им о близости половцев. Однако и после того русские ополчения двигались целую ночь и только на другой день, в обеденное время, нашли половецкие кочевья^[346].

Таким образом, из приведенных данных вытекает само собой, что южная граница Северской земли шла от устья реки Оскола Донцом до впадения в него реки Можа, затем по течению последней, водоразделом к верховью Коломака и его берегом до реки Ворсклы. Теперь становятся понятными указанные нами выше походы северских князей: они имели целью очищение от половецких кочевьев местности в северу от указанных границ.

С каждым новым походом постепенно подвигались городки, забираясь все южнее и южнее. Насколько такой образ действия превосходил все другие, обнаруживается весьма ясно из того, что и знаменитый поход Мономаха 1111 года нисколько не мог изменить положения дел в этой местности, ибо городки Шарукань, Сугров, Балин оказываются во власти половцев и в 1116 г., когда они были взяты Ярополком Владимировичем и Всеволодом Давидовичем^[347]. Но надо предположить, что и после того они снова были захвачены кочевниками, так как и в 1147 г. половцы занимали своими кочевьями всю область до самой вирско-локнянской линии. Более принес пользы поход Мстислава 1170 г., когда кочевники были оттеснены за Оскол, но успех этого предприятия в немалой степени зависел от существования уже сети укреплений к северу от направления похода.

Мы видели, что начало этой систематической борьбы с половцами северских князей и колонизации на юг можно датировать 1160 г. Обращаясь к истории Северской земли, ясно видим, что оно стояло в связи с внешней политикой этой области. Первый период ее обособленного состояния прошел в борьбе за независимость – это время княжения Олега Святославича. Затем в правление Всеволода Ольговича и Изяслава Давидовича, из которых один был искусным политическим комбинатором, хитрым выполнителем своих планов, другой – человеком, умевшим составить план, но не имевшим способностей его выполнять, – в это время Северская земля борется за равноправность своей княжеской семьи с Мономаховой. В этой бесплодной борьбе за Киев ослабла окончательно область Святославичей.

^{Битва новгород-северских полков с половцами. Миниатюра из Радзивилловской летописи}

И вот среди них являются князья, которые указывают на бесполезность этой борьбы, на необходимость усиления своей области внутренним спокойствием, в то время как другая половина их продолжает эту борьбу и оканчивает исчезновением семейства Давидовичей. Первым, усвоившим такой взгляд на внешнюю политику своей области, был Святослав Ольгович. Но действительным основателем политики северских князей в отношения половцев должно считать Олега Гориславича^[348]. Никто из современных князей не мог знать лучше его характера половцев, их нравов и обычаев, их боевой тактики, ибо никто из них не жил так долго среди кочевников, опираясь на них как на единственную силу против своих врагов.

На основании этого знания Олег и составил себе определенный план отношений к врагам Руси, принесший несомненную пользу его области. Одним из правил этой политики Олега было воздерживаться от бесполезных походов в глубь степей. Он старается всеми средствами отделаться от них. Так в 1095 г. Олег, по требованию Святополка и Мономаха, двинулся в поход, но не соединился с ними и не участвовал в разграблении половецких веж. В 1103 г. он на приглашение участвовать в походе прислал лаконическое: не «здоровлю». Так же он отнесся и к предприятию Мономаха 1111 г.^[349]

Заслуга Олега на пользу родной области увеличивается еще более, если припомним, что ему приходилось идти вразрез с взглядами своих современников. Он старался влиять на кочевников другим способом, чем громкие походы, бывшие только паллиативами. Он не отказывается с этой целью принимать участия в мирных договорах с ними и в 1107 г. женил своего сына Святослава на дочери половецкого хана Аэпы. Вместе с этим Олег старается предупреждать и отражать набеги врагов. Поэтому, отказываясь принимать участие в походах, он всегда соединяет свои силы с другими князьями, когда дело идет о защите границ. Так в 1107 г. Олег вместе с Мономахом отражает Боняка и Шаруканя от Лубен. В 1113 г. он бьет половцев у Выря^[350]. Нужно было быть постоянно готовым, чтобы поспевать на все угрожаемые пункты, но только таким образом можно было приучить половцев уважать русские границы, когда бы они знали, что всюду встретят готовый вооруженный отпор. Но Олег пошел дальше этого. Он взял в себе на воспитание сына половецкого хана, Итларя.

Это вместе с отказом участвовать в походе 1095 г. повлекло за собой обвинение в измене отечеству. «И Стародубу идохом на Олга, – пишет Мономах, – зане ся бяше приложил к половцем»^[351]. В 1096 г. Святополк и Владимир потребовали Олега на суд в Киев «перед епископами и игуменами, перед боярами и горожанами». Олег отказался явиться на такое судилище и результатом отказа была новая война^[352]. Северские князья и в последующее время постоянно держались политики, начертанной Олегом.

До восьмидесятых годов XII столетия мы не видим их походов в глубь степей: все ограничивается только мелкими стычками в вышеуказанном нами районе. С большой неохотой они принимают участие в тех движениях, которые предпринимались Святославом, сидевшим на киевском столе, князем, принадлежавшим к их же роду. Так в 1183 г. Ярослав черниговский убеждает отложить поход до лета, а когда летом Святослав снова зовет чернигово-северских князей, то они ему уже категорически заявляют: «далече ны есть ити вниз Днепра, не можем свое земле пусты оставити, но же пойдеши на Переяславль, то скупимся с тобою на Суле»^[353]. Они не принимают участия и в походах 1184 и 1185 гг., хотя движение в этом случае и направлялось к Хоролу^[354]. Только после, благодаря удали новгород-северских князей, предпринимается знаменитый поход Игоря Святославича.