Читать книгу - "50 знаменитых авантюристов - Ольга Исаенко"

Во время пребывания в Одессе поэт не сумел растопить холодность красавицы и отступил, смирившись. Неудачу помогло пережить другое увлечение… Но спустя шесть лет Пушкин вновь встретился с Каролиной Собаньской, теперь уже в Петербурге. Старая страсть вспыхнула с новой силой. Все иные увлечения были забыты. Они часто беседовали о литературе, поэт ценил ум и вкус Собаньской. Александр Сергеевич прочитал ей «Бориса Годунова», и они долго беседовали о Марине Мнишек. Поэта интересовало мнение Каролины по поводу этой странной красавицы с необычным характером. Ответ был емким и лаконичным: «Она ужас до чего полька». Что хотела этим сказать Собаньская? Не имела ли она в виду и собственную жизнь? Вскоре поэт пишет два послания к ней, свидетельствующие о поистине роковой страсти, однако не решается их отправить. Некоторые пушкинисты считают эти пылкие признания набросками к какому-то неизвестному литературному замыслу.

Письма показывают, что Пушкин боялся этой женщины и тянулся к ней против своей воли. Он просил о дружбе, «точно нищий», вымаливающий кусок хлеба, и утверждал, что его жизнь неотделима от жизни той, которая стала его злым духом. Он продолжал умолять ее: «Мне необходима ваша близость». И, как бы подводя итог, писал: «Я рожден, чтобы любить вас». Многие знаменитые пушкинские строки посвящены польской красавице: «Что в имени тебе моем?..», «Я вас любил…», «Когда твои младые лета…», «Ночь». Все стихотворения пронизаны чувством огромной любви и трепетным отношением к этой женщине. Кроме того, исследователи указывают на связь восьмой главы «Евгения Онегина» с любовным романом Пушкина. Письмо Онегина к Татьяне отражает настроение его писем к Собаньской. А малиновый ток Каролины превратился в красный берет Татьяны… Оказалось, что и прототипом величавой, блистающей в свете Нины Воронской была не только А. Ф. Закревская, но и К. А. Собаньская. Черты последней просматриваются в образе католички донны Анны из «Каменного гостя» и «милого демона» Лауры. На Каролину странным образом похожа и героиня из отрывка «Мы проводили вечер на даче…» – Вольская, оказывающаяся Клеопатрой XIX века. Пушкинский герой Алексей Иванович, в словах которого явно слышен голос автора, восклицает: «Судьбою властвует она». «Разве жизнь уже такое сокровище, что ее ценою жаль и счастие купить?» – рассуждают герой и его создатель, выражая отчаяние, отсутствие надежды на взаимность женщины, «больной бесчувствием».

Известно, что Александр Сергеевич намеревался создать образ «анти-Татьяны», «страшной темной грешной женской души». Прототипом должна была стать именно Лолина, жестоко терзавшая его сердце не один год. Находясь рядом с ней, Пушкин, по его собственным словам, ощущал высокомерную холодность красавицы, называл ее существом выдающимся и злотворным. В его письме есть такое признание: «В вас есть ирония, лукавство, которые раздражают и повергают в отчаяние. Ощущения становятся мучительными, а искренние слова в вашем присутствии превращаются в пустые шутки». При этом Пушкин, видимо, прекрасно сознавал, что Каролина Собаньская никогда не захочет всерьез связать с ним свою судьбу. Влюбленность не мешала поэту быть достаточно трезвым в оценке обстоятельств. В своем письме он констатирует: «От всего этого у меня осталась лишь слабость выздоравливающего, одна привязанность, очень нежная, очень искренняя и немного робости». Это настроение пронизывает его очередной лирический шедевр, вписанный в альбом «черной музы». Ей, давней собирательнице автографов, в самом начале 1830 года Пушкин записал мадригал, который начал с вопроса: «Что в имени тебе моем?». Это стихотворение можно назвать прощанием с прошлым.

В письмах Пушкина к Собаньской обращает на себя внимание одна деталь: он подчеркивает некоторые темные стороны характера своей возлюбленной, говоря: «Вы – демон, то есть тот, кто сомневается и отрицает, как говорится в Писании». Лики Собаньской украшают рукописи Пушкина 1821–1823 годов. Это красивая брюнетка зрелого возраста, с печатью демонизма в лице, с резкими чертами греческого типа. Взгляд миндалевидных глаз изменяется от огненного и пронзительного до злобного и мрачного. Примечательны подбородок ведьмы и маленький красивый рот с верхней губкой изящного, стрельчатого рисунка и нижней – по-польски втянутой, вампической… Особенно часто это лицо мелькает на «адских» рисунках Пушкина, например в виньетке, изображающей бал у Сатаны (1821 г.). Именно такой воспринимал красавицу Каролину поэт. Он называет чувство, испытываемое к этой непостижимой личности, «черной мутной страстью». Она – женщина-вамп с «обугленной душой», доводящая его до отчаяния, заставляющая ревновать, измучившая его, не оставившая никаких надежд в будущем. Избавление придет неожиданно. В один прекрасный день рядом с блестящей Собаньской – «сей Клеопатрою Невы» – возникнет «беспечной прелестью мила» юная H. Н. Гончарова…

И хотя Пушкин долго не мог изжить в душе образ польской красавицы, в лице «воплощенной женственности» Натали он обрел подлинную любовь.

Сравнить изображения на полях рукописей поэта с известными портретами графини долгое время не представлялось возможным, так как они считались исчезнувшими. Помог случай: в архиве фотодокументов Варшавского Музея литературы им. Адама Мицкевича нашлась фотография с изумительного портрета женщины лет сорока. Сведений ни об оригинале, ни о художнике нет, но имеется запись, что это Каролина Собаньская. Лицо на фотографии удивительно похоже на рисунки, сделанные Пушкиным.

Александр Сергеевич не был единственным гением литературы, потерявшим голову из-за этой красавицы. В феврале 1825 года в Одессу приехал высланный туда 27-летний Адам Мицкевич. Собаньская быстро сумела его увлечь, ей вновь посвящались стихи. Мицкевич принял ее приглашение совершить путешествие по Крыму, но их спутники оказались весьма зловещими: сам граф Витт, брат Каролины Хенрик Ржевуский, агент царского правительства в Варшаве, и один из самых доверенных помощников Витта А. Бошняк. Последний почему-то старательно изображал из себя ученого-энтомолога и потому вызвал подозрения Мицкевича. Знаменитый поляк посвятил своей соотечественнице сборник «Крымских сонетов», навеянных этим путешествием. Роман поэта и женщины-демона оказался кратковременным, вскоре последовала ссора и разрыв. Причина была в том, что Каролина не скрывала, что не испытывает к очередному воздыхателю любви. Его же собственное чувство к этой женщине напоминает то судорожное и мучительное любовное опьянение, о котором говорил Пушкин. Каролина внушила опальному поэту «демоническую страсть». «Оставь же милых слов, пустых надежд обманы. В опасности сама, не ставь другим капканы», – просит ее Мицкевич.

О какой же опасности идет речь? И тут мы сталкиваемся с подлинным лицом вампической красавицы: достоверные источники утверждают, что за поляком… ее приставил шпионить Витт! Итак, ангел неожиданно превратился в скорпиона.

Многие видели в Собаньской роковую женщину-вамп, но единицы догадывались о ее секретной службе у Витта и фон Фока – начальника тайного сыска. Сам граф Витт никогда не вызывал особой симпатии у окружающих. Даже брат царя говорил, что это такой негодяй, для которого не существует религии, закона, честности и чести. Его за спиной называли «человеком, достойным виселицы». (Современные исследования также не отвешивают комплиментов графу, доказывая, что он был австрийским шпионом.) Каролина Собаньская служила ему верной и ловкой помощницей в провокаторской деятельности, выполняла обязанности секретаря. Граф отличался недюжинным умом, но был совершенно необразован, так что отчеты и доносы за него составляла его прекрасная подруга… Вскоре она поступила в жандармские агенты. В свой петербургский салон Каролина привлекала таких поклонников, как Пушкин, преследуя цели политического сыска. И в Одессе, и в столице ее дом был полицейской западней. Она вела игру со многими увлеченными ею лицами, удерживая их возле себя, что значительно облегчало задачу наблюдения за «неблагонадежными».