Читать книгу - "Секретный фронт Генерального штаба - Владимир Лота"

Германский военный атташе сказал мне, что японский генштаб наполнен деятельностью с учетом наступления немцев на большого противника и неизбежностью поражения Красной Армии.

Он думает, что Япония вступит в войну не позднее как через 6 недель. Наступление японцев начнется на Владивосток, Хабаровск и Сахалин с высадкой десанта со стороны Сахалина на советское побережье Приморья. Общее настроение народа против действий Германии и присоединения к ней Японии.

Ваша дипломатическая деятельность должна быть значительно сильнее, чем это делается другой стороной.

Источник Инвест думает, что Япония вступит в войну через 6 недель. Он также сообщил, что японское правительство решило остаться верным пакту трех держав, но будет придерживаться пакта о нейтралитете с СССР.

Решено послать три дивизии в Сайгон Индо-Китай. Даже Мацуока голосовал за это, который перед этим был ориентирован на СССР.

Источники Итери и Ирако сказали, что слышали в отношении укрепления Восточной границы некоторым количеством войск из Сев. Китая, а также усиления войск на Хоккайдо.

Возвращенная в Киото дивизия будет направлена на север».

Содержание радиограмм, поступавших в Центр от Рихарда Зорге, — отражение высокого профессионального мастерства этого разведчика, который умел добывать важные сведения, глубоко анализировал их и без задержек докладывал в Центр.

Содержание резолюций Ф. Голикова на бланках донесений «Рамзая» тоже является характеристикой человека, который некоторое время был начальником военной разведки. На радиограмме Р. Зорге сохранилась резолюция Ф. Голикова. Точнее, Ф. Голиков на бланке радиограммы от 3 июля 1941 года написал несколько резолюций.

Первая — «Подчеркнутое на стр. 1–2 послать выпиской членам Гос. Ком. Обор, и НГШ».

Вторая — «Потребуйте от «Рамзая» сообщить о японских воинских перебросках против СССР из Китая и самой Японии».

Третья — «Доложите, сколько времени он не давал ответа на наше требование о левом фланге и его саму телеграмму…»

Последняя резолюция свидетельствует о том, что Ф. Голиков не доверял Р. Зорге. Истоки этого недоверия были достаточно сильны и глубоки. Голиков находился под влиянием содержания справки, подписанной в те годы начальником 4-го отдела Разведуправления ГШ РККА генерал-майором Колгановым «Истоки политического недоверия Инсону»[84].

В этой справке, похожей на донос, сказано следующее:

«1. В течение продолжительного времени Инсон работал под руководством бывших руководящих работников Разведупра, оказавшихся врагами народа. Отсюда вытекает вывод: если враги народа продались сами иноразвед-кам, то спрашивается, почему же они не могли выдать Инсона. Так, например, бывший начальник 2-го отдела Карин являлся немецким шпионом, и он выдал, по его словам, некоторых наших секретных агентов в Китае. В бытность Карина начальником японского отделения По-кладок являлся японским шпионом.

2. Бывший начальник японского отделения (после Покладока) Сироткин оказался также японским шпионом. Сироткин показал органам НКВД, что он выдал японцам Инсона со всеми его источниками.

По показанию Сироткина, он выдал Инсона в конце 1938 года, и с этого времени Инсон начинает работать плохо, жалуется на усталость, усиленно просит отозвать его домой. Почти весь 1940 год Инсон настаивает на возвращении в СССР.

3. По записям врагов народа видно, что у Инсона имеется жена, которая живет в Берлине, она знает, что он коммунист и где находится.

В 1935 году Инсону Центром был направлен радист Фриц, личность также весьма темная. Известно только, что он сербский офицер, женат на русской белогвардей-ке, и больше ничего. Радиодело знает хорошо, срывов связи не было.

У Инсона нет истории о прошлой работе до партии, как он работал в партии, как попал в партию и затем в Разведупр.

Инсон является секретарем ячейки фашистов в немецком посольстве в Токио. Но когда спрашиваешь Инсона, почему он не поступает на официальную работу в посольстве, всегда следует ответ: «Вы знаете мое прошлое, поступающие на работу в немецкие учреждения тщательно проверяются гестапо, это может меня погубить».

Вопрос Инсона не новый, неоднократно ставился на обсуждение. Основной вопрос: почему японцы или немцы не уничтожат его, если он выдан им как советский разведчик? Всегда делается один вывод: японцы или немцы не уничтожают Инсона с той целью, чтобы отправить его к нам для разведывательной работы.

Информацию Инсона необходимо всегда сопоставлять с данными других источников и общим переживаемым моментом международного положения, а также тщательно ее анализировать и критически к ней относиться.

Инсон самолюбив и большого мнения о себе, что необходимо учитывать при руководстве им».

Р. Зорге пришлось работать в сложных условиях. Он понимал, отношение к нему и его организации изменилось. Но он продолжал работать, несмотря на трудности в Японии и недопонимание в Москве. Он принимал активное участие в борьбе против Гитлера, против германского фашизма, как и «Альта», он работал во имя будущего…

После начала Великой Отечественной войны, когда начальником Разведуправления был назначен генерал А. Панфилов, отношение к донесениям «Рамзая» изменилось. На бланках расшифрованных радиограмм сохранились резолюции А. Панфилова: «По донесениям «Инсона» составить Специальное сообщение», «Направить членам ГКО, начальнику Генштаба»[85], «В спецдонесение поставить сегодня» и другие.

Для того чтобы окончательно изменить отношение сотрудников Разведуправления к Р. Зорге, исполнявший обязанности начальника Разведуправления Генерального штаба Красной Армии генерал-майор танковых войск А. Панфилов 11 июля 1941 года написал резолюцию-распоряжение на одной из радиограмм «Рамзая»: «Учитывая большие возможности источника и достоверность значительной части его предыдущих сообщений, данные сведения заслуживают доверия».

В июле, августе и сентябре 1941 года ежедневно в Центр от «Рамзая» поступали срочные и важные донесения. 15 августа Р. Зорге сообщил, что немцы продолжают по дипломатическим каналам настойчиво оказывать давление на Японию с целью заставить ее вступить в войну против СССР.

14 сентября 1941 года Рихард Зорге направил в Центр два донесения, заслуживавшие особого внимания.

В первом — говорилось о том, что «по сведениям, полученным из МИД, Япония начнет войну на юге для обеспечения себя нефтью и металлами. Немецкий посол Отт потерял всякую надежду на выступление Японии против СССР».

На юге к этому времени у Японии оставался только один главный противник — тихоокеанский флот США, корабли которого базировались в Пёрл-Харборе. Сокрушительный удар по этой военно-морской базе японцы нанесли 7 декабря 1941 года.