Читать книгу - "История Сибири. От Ермака до Екатерины II - Петр Словцов"

В самом деле, около 1639 г. учреждены ясачные зимовья: на Усть-Алдане, Усть-Мае, Амге, Усть-Улье и Усть-Уде, также на Усть-Тауе. В то же время с 1636 по 1642 г. отважным Бузою-десятником, с винтовкою в руке, положены в ясак бродячие звероловы по Оленску, Нижней Лене, Яне, Индигирке и устроены засеки, где следовало, для ясачного сбора.

4. Отдельное Якутское воеводство.

Приказ Сибирский получал для двора огромные тюки дорогой рухляди, не мог, однако ж, не слышать о казачьих самовольствах в обширном краю и в сем уважении испросил (1638 г.) введения нового порядка. Начальства тобольское и томское, действовавшие чрез Ангару и Вилюй посредством своих смежных воеводств, поставлены в естественные границы; полномочие за Анабарою и Ангарою, до исхода последней из Байкала, вверено независимому от старой Сибири Якутскому воеводству с известным подтверждением о ясаке и поиске руды серебряной или золотой. Впоследствии, для содействия овладения между Ангарой и Леной, открыто в 1649 г. Илимское воеводство, простиравшееся от Чечуйского зимовья до вершины Лены, с зависимостью от Якутска. Первые якутские воеводы прибыли на место не ранее 1641 г.

Избегая, сколько возможно, чресполосности в рассматривании завладений наших, предварительно представим, как действовало томское областное начальство на пространстве земли, простирающейся от Енисея до Ангары. Мы чуть было не забыли сказать, что в 1633 г. послано с Тагила и Нейвы в областной город Томск 80 семей пашенных^[54].

5. Деятельность двух томских воеводств.

После того как в 1641 г. московским дворянином Тугачевским, набравшим в городах Тобольской области достаточный отряд, решительно разбиты красноярские неприятели, киргизские родоначальники Ижей и Ижиней, которые господствовали по окрестностям Красноярска, после того сей город отдохнул от долговременных утомлений и угроз разгромления. Он не замедлил распространяться во все стороны, снова утверждая в ясачной повинности аринов, камашинцев, упрямых тубинцев, и опять киргизов, все мятущихся. На западе достойным преемником Тугачевского сооружен среди кизилов ос. Ачинский, как уже замечено в перечне Главной линии. К югу в верх Енисея отнесен далее ос. Караульный, на востоке же главным делом было устроение в 1645 г. острога Канского на безопаснейшем против прежнего месте (где ныне город) для подручного управления ясачными, рассеянными по узлам тамошних рек и речек. Но, чтобы наложить ясак на карагасов, по Чунь-Уде кочевавших, и чтобы остепенить в подданстве бурят, заложен в 1652 г. ос. Удинский, откуда и открывался путь сообщения с Ангарою, по которой Енисейск в свою очередь шел шаг за шагом с укреплениями.

Енисейск, который умел и завоевывать и хозяйствовать, заметив ошибку Мангазейского воеводства, затеявшего в 1637 г. Дубчевскую слободу для хлебопашества в широте 61°, где может размахиваться коса, а не серп, завел около 1650 г. к югу по Енисею пашенную Надпорожную слободу и любовался жатвами. К известным делам, какие произведены на Лене Енисейским воеводством, прибавить следует, что оно же (1631 г.) завело на Ангаре ос. Братский и несколько раз исподволь передвигало его как деревянную юрту к нижней протоке Оки, дабы вдруг соседством крепостцы не испугать туземных бурят. К счастью Средней Сибири, в 1641 г. енисейцами открыты соленые ключи на речке Манзе (Усолке), впадающей в р. Тасеевку. По опытам выварки, рассол нашелся так достаточным, что можно одною десятиною, казне принадлежавшею, содержать гарнизон города.

В 1654 г. воеводство завело на прелестной равнине, близ Ангары раскинувшейся, ос. Балаганский для обложения бурят, на левой стороне кочевавших. У них енисейский кузнец, нарочно присланный, научился плавить чугун из руд и с сим необходимым искусством тогда же ознакомил свой город, который после по части железного мастерства превзошел своих наставников, равно и так называемых енисейских остяков, завилюйских якутов и бельтиров, первобытных цеховых кузнечного дела. Воеводство, дабы породнить искусства общежития, взаимно препроводило к ос. Балаганскому 60 крестьянских семей, которые, по причине песчанистого кряжа, вероятно, недолго тут оставались и переселились либо к Шеверам, либо на берега р. Зимы. Быт русский мало-помалу подавался в верх холодной Ангары; но что сказать, когда читаем, и не в первый раз читаем, что енисейцы с красноярцами, сюда проникнувшими от Нижнеудинска, встретились, и команда с командою, хотя обе одной области, вступили в сражение за принадлежность бурят? Не ясно ли, что казак разумел ясачных собственностью того или другого острога? И от этого превратного разумения произошло столько негодований, столько потерь и побегов во владение Саян-Наяна, на Тункинские степи!

В 1652 г. при устье Иркута возведено енисейскими казаками ясачное зимовье, и в 1661 г. оно возведено на степень острога. Вот и наречение Иркутска, до выслуги лучшего имени! Если теперь оглянуться и посмотреть на огромный треугольник, залегший своими углами в Иркутске, Енисейске и Красноярске, чему следует приписывать, при малом числе казаков, одоление бурят, опиравшихся с юга на значащем ханстве, с востока на Бурятской степи и на ольхонской собратий, бурят, которых убеждали, побеждали, опять оскорбляли, и опять усмиряли? Чему, повторим, надобно приписывать преодоление орды многочисленной и не расположенной к новому порядку? Частью счастливому у бурят недостатку наследственных владельцев, частью отсутствию общего союза, частью глупости шаманства, обольщавшего своими предсказаниями, и вместе некрепко соединявшего здешний отдел племени с другим дамского закона, и не меньше того — благоразумию тогдашнего енисейского воеводы А.Ф. Пашкова, управлявшего с 1652 до 1656 г. и потом до 1662 г. в звании нерчинского начальника, заведывавшего забайкальскими острогами, со включением и Иркутского, который под его распоряжением и был устроен сыном боярским Полабовым^[55].

Во время Пашкова начала утихать борьба в части помянутого треугольника, между стихиями разнородной жизни: зверолово-пастырской, казачьей, промышленнической и земледельческой.