Читать книгу - "Терри Пратчетт. Дух фэнтези - Крейг Кэйбелл"

Кто-то может сказать, что научная фантастика и ужасы – это один жанр или, по крайней мере, два очень близких. Честно говоря, в дни моей работы в журнале Book and Magazine Collector об этом спорили очень часто. Можно ли сравнить «Чужого» и «Мечтают ли андроиды об электроовцах»? Как ни странно, да – и то, и другое является научной фантастикой. Если ваш нежный желудок не выносит мыслей о пришельцах, которые убивают невинных людей и размножаются очень неприятным образом, и вы на этом основании ставите штамп «хоррор», значит, вы просто игнорируете ужасы матери нашей – Природы, в которой паучиха «черная вдова» убивает и съедает своего мужа сразу после спаривания (разве Чужой ведет себя не примерно так же?). Научная фантастика – это фантастика, основанная на науке. Где ужасы в «Автостопом по галактике»?

Всегда возможно смешение жанров, люди нарушают границы, но в основном хоррор – это хоррор, научная фантастика – это научная фантастика, а фэнтези – это фэнтези. У них есть свои традиции, отличительные черты и аудитории. С этим придется смириться – особенно продавцам книжных магазинов, которые делают выкладки бестселлеров.

Раньше Пратчетт не попадал на эти полки, но теперь он занял там заслуженное место. Вместе со Стивеном Кингом, Джеймсом Гербертом и другими он попал в список авторов, которые приносят прибыль магазинам и издателям. А многие жанровые авторы все еще остаются в загоне. Почему? Судя по всему, это специфическая проблема Великобритании^[6]. Книгу в жанре научной фантастики или фэнтези не принимают всерьез, в отличие от «взрослых» жанров вроде криминальной или исторической прозы. В США дело обстоит по-другому, потому что там у фэнтези и научной фантастики множество фанатов, так что к ней относятся серьезно. Жанр ужасов постепенно изменяется и приближается к жизни, становится более реалистичным – но при этом от него отделился жанр «ужастиков» или «чиллеров».

Эта книга – о жанре фэнтези и одном из главнейших его представителей, Терри Пратчетте, который заработал свое место в списках бестселлеров и продолжает ломать границы избранного жанра.

Как говорил он сам, «научная фантастика – это часть фэнтези».

Впрочем, эту мысль следует обдумать. Я уже упоминал научно-фантастический сериал «Доктор Кто». Пратчетт раньше писал об этом сериале. Хотя он утверждает, что смотрел самый первый эпизод в 1963 году и продолжает смотреть сериал до сих пор, ему не очень нравилось, что Доктор постоянно выдумывает идиотские объяснения очередному спасению вселенной. Пратчетт объясняет, что логика некоторых решений Доктора слишком «фантазийна» для научной фантастики, так что на самом деле этот сериал принадлежит к жанру фэнтези. Как по мне, это яркий пример слияния жанров. Действие «Доктора Кто» происходит в космосе, это детский приключенческий сериал (так что в нем допустимо меньшее количество объяснений и большее количество допущений). Сериал рассказывает об инопланетянине с двумя сердцами, что само по себе маловероятно. Его корабль изнутри больше, чем снаружи – интересная научная гипотеза, – и он умеет менять внешность и регенерировать, когда его тело повреждено. Да, в основном это научная фантастика, но… «А как же регенерация?» – спросите вы. Давайте посмотрим, что писал один из величайших авторов-мистиков Элджернон Блэквуд: «Нас уверяют, что все атомы тела обновляются раз в семь лет или около того, так что в двадцать восемь лет в нас не остается ничего от двадцатиоднолетнего, но наука никак не касается душевных изменений, а они, несомненно, куда значительнее… Я – тот человек, который написал эти рассказы много лет назад, или я кто-то другой?» (предисловие автора к избранным рассказам).

Я согласен, что звуковую отвертку в наши дни используют слишком часто, но основная проблема «Доктора Кто» в том, что это сериал с короткими сериями. Каждая история должна закончиться ровно за пятьдесят минут (или за два эпизода по пятьдесят минут, если вам повезло). За минувшие пятьдесят лет способности телезрителя к концентрации явно уменьшились. В шестидесятых Доктор легко мог растянуть одну историю на шесть-семь недель эпизодами по двадцать пять минут, но сегодняшний зритель такого не вынесет. Жизнь в двадцать первом веке движется куда быстрее, всем нужно развлечение прямо сейчас. Возможность скачать музыку и кино лишила юных зрителей терпения: им не нужен буклет с текстами и красивыми картинками, прилагающийся к диску, им нужна только музыка в айподе, но немедленно. Им не нужен роман в твердой обложке, который можно поставить на полку и любоваться, им нужны буквы в Киндле^[7]. Все нужно делать немедленно, и общество с этим тоже согласно.

Оказавшись в компьютеризованном, полувиртуальном мире, мы обнаружили, что телевизор и общество диктуют нам определенные вкусы (это если вы сможете заставить своих друзей снять наушники и поговорить с вами).

Люди сильнее погрузились в себя, молодежь прилипает к ноутбукам, чтобы поговорить с другом на Фейсбуке, несовершеннолетние убивают зомби и нацистских преступников на «плейстейшене», а потом обсуждают это в скайпе или печатают в мессенджерах до умопомрачения (наверняка это вредно для маникюра).

Традиционные ценности изменились. Пластинки проиграли компакт-дискам, а теперь компакт-диски проигрывают файлам. DVD сменили видеокассеты, а теперь скачанные файлы сменяют DVD. В конце концов старая добрая книга тоже сдастся перед файлами. Менее очевидные традиции тоже уходят (или эволюционируют?). Фотоальбом больше не занимает достойного места на книжной полке, он лежит в виртуальной библиотеке в компьютере. Часы переползли с запястья на дисплей телефона. Проблема в том, что довольно скоро дети не будут уметь определять время по обычному циферблату.

Являются ли мои слова научной фантастикой? В некотором роде. Это предсказание ближайшего будущего, отнюдь не фантазийное. Я же не говорю, что в каждом доме поселится красный дракон, который будет говорить время, что телевидение будет проведено прямо в головы зрителям органическими кабелями, контролировать вещание будут голубые пикси-фанаты «Лед Зеппелин» или что плоский диск мира покоится на спинах четырех слонов, стоящих на огромной черепахе, которая плывет по космосу.

Мой анализ различных жанров, приведенный в этой книге, базируется на том, что я изложил выше. Я приношу свои извинения книжным магазинам за любые доставленные неудобства, но существует жанровое разделение, и Пратчетту это тоже известно. И снова вопрос из зала: если черепаха путешествует по космосу, значит, книги о Плоском мире – это научная фантастика или хотя бы смешение жанров?

Я категорически не согласен. Фэнтези там намного больше, чем научной фантастики. В романах о Плоском мире никто не изучает космос. Там есть волшебники (в том числе женщина), ведьмы, драконы, гномы, гоблины и вообще гораздо больше вымышленных существ, чем научно-фантастических элементов. Чтобы понять Плоский мир, жизнь и работу Терри Пратчетта, нужно прочувствовать то, на чем построена его страсть к писательству, и то, на чем выстроена самая знаменитая серия романов. И это фэнтези. Хотя в его жизни и анализе его работ нет ничего фантастического. И если высоколобые книжные магазины отказываются ставить фэнтези на полку с бестселлерами, они явно не замечают, что это один из самых популярных жанров в мире, и не удовлетворяют нужду покупателя в экскапизме, неизбежную в наши суровые времена. Неудивительно, что столько людей покупает книги в интернете. Возможность просматривать книги в магазине уходит в прошлое, магазины рано или поздно вымрут, и вкусы людей наверняка конкретизируются. Эклектичное потребление закончится, и фэнтези вполне может стать важнейшим жанром, который научит людей снова пользоваться воображением, сделать шаг прочь от машин, с которыми они сейчас так по-рабски заигрывают.