Читать книгу - "В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС - Хендрик Фертен"

Фертены очень быстро освоились здесь и почувствовали себя, как дома. Их элегантный французский язык вскоре сменился голландским. Представители фамилии становились рыболовами, фермерами и торговцами, усваивая местные обычаи и становясь уважаемыми членами общества своей новой страны. Большинство Фертенов осталось на острове Схоувен-Дейвеланд, лежащем на западе в дельте вод, текущих с востока.

Небольшой средневековый городок Зирикзе к тому времени приобрел роль коммерческого и культурного центра острова. Начиная с XIII века, он стал наиболее важным центром на юге страны, а кроме того, был одной из стратегических твердынь во время Фламандской войны. Минули века, и в 1789 году с криками «Liberté, Egalité, Fraternité»^[3] французские солдаты грабили все ценное, что находили в роскошных аристократических домах. В 1810 году вся Голландия была аннексирована Францией. Происшедшее привело к катастрофе. Вскоре император Бонапарт занялся подготовкой к русской кампании. Молодых голландцев массово забирали в наполеоновскую армию, не спрашивая их согласия. Для сравнения: во время Второй мировой те голландцы, что воевали за Германию, делали это только на добровольных началах. Однако в начале XIX века у молодых людей не было выбора. В результате из 30000 голландских солдат, направленных в Россию летом 1812 года, весной 1813-го домой вернулись лишь несколько сотен.

Схоувен-Дейвеланд до сих пор окончательно не оправился от этих событий двухсотлетней давности. Но, даже лишившись значительной части мужского населения, голландцы, оставшиеся на острове, должны были продолжать жить. Эти люди продолжали самозабвенно работать, осваивая самые передовые для того времени технологии и действуя в соответствии со своим менталитетом, в котором сочетались любовь к упорному труду, христианские идеалы и сильные консервативные традиции. Неудивительно, что духовная культура голландцев в тот период была крайне закрытой от внешних влияний.

Мой дед родился 12 января 1850 года в деревне, которая называлась Дрейсхор. Она лежала в пяти километрах к северу от Зирикзе и была защищена массивной дамбой. Согласно воле родителей моего деда, церковный регистратор записал его христианское имя как Ян Адриан Маттейс. Ближайшие родственники моего деда были руководителями польдеров. Польдер — это голландское обозначение крохотных островков или участков суши, окруженных водой и защищенных дамбой. Среди родни были представители администрации, осуществлявшие контроль над дамбами, церковные служители, члены городского совета и управляющие мельницами, расположенными на острове.

Повзрослев, Ян A.M. Фертен стал часовым мастером и ювелиром. При этом он был специалистом и по другим техническим новинкам. В результате его выгодный талант заработал ему прозвище «золотой самородок». В то время карманные и настенные часы считались статусным атрибутом. Мой дед в короткое время начал снабжать часами весь Схоувен-Дейвеланд. Потом он женился на Корнелии Марии Эвервейн и переехал с ней в большой город Зирикзе. 30 марта 1884 года у них родился мой отец Хендрик Корнелиус.

Между тем техническая эра завоевывала свои позиции. Все большим спросом пользовались швейные машинки и велосипеды, а специалисты, умевшие ремонтировать их, становились крайне востребованными. Таким образом, бизнес деда преуспевал. Мой отец, когда подрос, также стал помогать в семейном деле. Он продавал швейные машинки в соседних деревнях и на окрестных фермах. Каждый раз ему приходилось проходить не одну милю с машинкой, привязанной за спиной. Поэтому, когда мой отец вспоминал о «старых добрых временах», его не переполнял особый восторг. Несмотря на все изменения, происходящие в мире, Зирикзе в годы его молодости по-прежнему оставался «средневековой провинцией, где застыло время», как всегда говорили те, кто впервые оказывался в этом месте. Из-за этого у молодых людей, остававшихся здесь, не было шансов расширить свою культуру и занять какую-либо особенную профессиональную нишу.

Осознавая это, мой отец переехал в Амстердам, где нашел работу в химической лаборатории на резиновом заводе. Ему было 28 лет, когда его ровесница из этого города привлекла к себе его внимание настолько, что он предложил ей руку и сердце. Ее звали Луиза Адольфия Ламмерс. Мои родители поженились 7 июня 1912 года. В последующие годы у них родились две дочери и шесть сыновей, причем каждый ребенок рождался на новом месте. Девочки родились в 1914 и в 1916 годах, а мальчики в 1918, 20, 23, 27, 29 и последний — в 1935-м. Роды всегда проходили дома. Аист с помощью районной медсестры исправно приносил новых Фертенов, подобно тому, как мой дед и отец приносили покупателям швейные машинки!