Читать книгу - "Гражданин Бонапарт - Николай Троицкий"

Путь к признанию для Н. А. Троицкого был непростым не только потому, что он не выбирал легких творческих путей, но и по причинам, весьма далеким от науки и научной этики. Для Николая Алексеевича Троицкого честь и честность были не только однокоренными словами, но и понятиями одного порядка. Он категорически не принимал некомпетентности и откровенной лжи в науке, не боясь вступать в дискуссии с самыми высокопоставленными оппонентами^[12]. Принципиальность и твердость Троицкого, участника жарких «боев за историю», не единожды вызывали у власть имущих раздражение и требование «принять меры» по отношению к строптивому историку. Печальную известность в России и за ее пределами получила кампания против Н. А. Троицкого, инициированная властями Саратовской области, после того как в мае 2002 г. профессор опубликовал статью «“Обер-вешатель” на пьедестале почета», отражающую его критическую (и далеко не бесспорную) позицию в отношении П. А. Столыпина^[13]. Причина острой реакции со стороны власть имущих заключалась в том, что Николай Алексеевич поставил под сомнение «научные заслуги» тогдашнего областного начальника Д. Ф. Аяцкова, «по образованию агронома, а по специальности куровода»^[14], который, став губернатором, защитил кандидатскую диссертацию, а уже через два года - докторскую (по историческим наукам!). От руководства университета и исторического факультета потребовали уволить профессора, но коллеги дружно встали на его защиту и заставили чиновников пойти на попятную. Правда, что было ожидаемо, впоследствии все попытки представить Николая Алексеевича к званию «Заслуженный деятель науки РФ» пресекались кем-то свыше уже на стадии подачи документов.

Не менее сложно складывались отношения профессора Н. А. Троицкого с руководством университета, пришедшим в 2003 году на смену команде ректора, члена-корреспондента РАН Д. И. Трубецкова. Историк не раз открыто критиковал авторитарный стиль управления нового ректора Л. Ю. Коссовича, бесконечные реорганизации и оптимизации, увольнения несогласных, установившуюся в университете атмосферу доносительства и стукачества^[15]. Университетское начальство отвечало Н. А. Троицкому в меру своей «воспитанности»: так, однажды, в мае 2009 года, сотрудник охраны издевательски не пустил в корпус пожилого профессора, забывшего дома служебный пропуск^[16]. В годовщину 80-летия Николая Алексеевича ректорат Саратовского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского стыдливо дистанцировался от празднования юбилея ученого. В итоге торжества организовал другой саратовский университет - Технический, в котором Н. А. Троицкий долгое время работал по совместительству. Там же его удостоили звания Почетного доктора, в то время как в alma mater этого сделать не удосужились. Необходимо отметить, что в противовес безразличной позиции официального руководства Саратовского государственного университета верные друзья и коллеги по кафедре истории России сумели самостоятельно организовать издание юбилейного сборника в честь профессора^[17].

Николай Алексеевич, несмотря на несчастья - потерю сына Дмитрия и жены Валентины Петровны, невзирая на многочисленные несправедливые, порой откровенно клеветнические нападки оппонентов, не озлобился, никогда не был хмурым и раздраженным, умел с юмором выйти из трудной ситуации, всегда сохранял самоиронию и мужество. Он находил моральную поддержку и вдохновение в музыке и искусстве, азартно следил за успехами обожаемого им с юности московского «Спартака». Прикованный в последние месяцы жизни к постели, но пытаясь встать на ноги, он шутил: «Я как в работе Ленина: “Шаг вперед, два шага назад”».

Для Н. А. Троицкого любовь была не фигурой речи, а смыслом жизни, ее сердцем, тем, без чего сама жизнь пуста, неприглядна и бессмысленна. Фразу «больше, чем любовь» он не воспринимал категорически, поскольку был убежден - выше любви нет ничего в мире. Не случайно свои мемуары, во многом исповедальные, он назвал «Книга о любви». Это действительно Книга о любви, К людям, профессии, Отечеству и его истории.

Николай Алексеевич был удивительно цельным человеком. Все, что он любил и делал в своей жизни, было, по его словам, «всерьез и на всю жизнь». Поступать по-иному он просто не мог.

***

Научные интересы Николая Алексеевича были столь разнообразны, что невозможно охарактеризовать их все. Итогом творческой деятельности профессора стали 40 книг и более 400 статей^[18]. Годы спустя профессор Троицкий сетовал, что, переступив порог 80-летия и будучи автором нескольких сотен статей и четырех десятков книг, он так и не написал пока три важнейшие для него монографии: об историке Е. В. Тарле, народоволке С. Л. Перовской и Наполеоне. К личности и научному наследию Тарле саратовский историк относился с особым пиететом, часто публиковал материалы о неизвестных фактах из жизни автора «Нашествия Наполеона на Россию»^[19]. Время от времени Николай Алексеевич порывался ехать в Москву для работы в архивах над биографией Тарле, но так и не осуществил своего намерения. «Я теперь невыездной», - шутил профессор. По целому ряду обстоятельств он не мог надолго покидать Саратов, чтобы написать обстоятельный, с привлечением новых документов труд о Е. В. Тарле. Это требовало времени и сил, которых, как чувствовал Троицкий, оставалось все меньше. Биографическое исследование о С. Л. Перовской он успел завершить на склоне жизни, но увидеть книгу опубликованной ему уже было не суждено^[20].