Читать книгу - "Интербеллум 1918–1939 - Александр Чаусов"

Впрочем, не будем отбрасывать в сторону и тот факт, что Западные державы, так и не оправившиеся от шока Первой мировой войны, искренне считали, что их «политика умиротворения» спасет мир от нового конфликта и в какой-то момент Гитлер остановится.

С точки зрения советской пропаганды последовавшее расширение Рейха выглядело таким образом: «В 1935 г. фашисты провели “плебисцит” в Саарской области, после чего присоединили ее к Германии, в июне 1935 г. был заключен англо-германский морской договор, по которому Германия добилась права строить свой надводный флот в (размере 35 %, а подводный флот – 45 % от тоннажа британского флота Германия заняла Рейнскую демилитаризованную зону (1936), заключила с Японией и Италией антикоминтерновский пакт (соответственно в 1936 и в 1937), приняла участие в интервенции против республиканской Испании (1936–1939), захватила Австрию (1938), Чешские земли (1939). На повестку дня была поставлена задача установить господство над всей Европой и начать военный поход на Восток – против СССР». На деле, конечно, нужно убрать кавычки со слова плебисцит, да и говорить о захвате Австрии не приходится. Подавляющее большинство населения Саара и Австрии действительно хотело жить в едином германском государстве, а нацистская пропаганда активно использовала это стремление, помноженное на постверсальские обиды.

Что касается Британии и морского договора, то о нем следует рассказать несколько подробнее, благо одной из причин начала Первой мировой многие историки называют именно рост, укрепление и развитие флота кайзеровской Германии. С Рейхом Британия решила выстраивать отношения «с точностью до наоборот». «На заседании палаты лордов 26 июня 1935 г. английский министр воздухоплавания маркиз Лендондерри выступил с обоснованием необходимости англо-германского соглашения. «Мы практический народ, – заявил министр, – и должны считаться с реальными фактами. Мы полагаем, что наилучший метод для достижения того общего урегулирования, о котором гласило лондонское коммюнике, заключается не в том, чтобы вступить в дальнейшее соревнование в морском строительстве, а в том, чтобы попытаться путем соглашения с Германией обезвредить результаты объявленного ею решения… Мы считаем, что оказали большую услугу другим державам»^[68].

Примечательно, что заключен этот договор был вопреки нормам Версальского соглашения и без учета мнения других участников договоренности. А ведь речь шла о таких вещах, как, допустим, санкционирование производства Германией подводных лодок, на которое после Первой мировой был наложен запрет. Эта и другие договоренности с западными державами фактически вынудили Сталина 23 августа 1939 года подписать договор о ненападении, знаменитый пакт Молотова – Риббентропа. Таким образом, Сталин и Советское правительство пытались обезопасить СССР не только от гитлеровской Германии, но и от в общем-то лояльной к Гитлеру Западной Европы. Впрочем, со странами Восточной Европы у Рейха к тому моменту также было заключено несколько аналогичных соглашений, которые, однако, довольно легко нарушались Гитлером при попустительстве «западных партнеров».

Согласно этому договору Советский Союз и Германия обязались «воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами». Более того, обе стороны пообещали не поддерживать коалиции других стран, чьи действия могут быть направлены против участников соглашения. Наряду с основной частью документа был утвержден и секретный протокол, разграничивавший сферы влияния сторон в Северной и Восточной Европе, а также в Прибалтике. В частности, таким образом между договаривающимися сторонами была разделена Польша, а прибалтийские страны и Финляндия были отданы в зону влияния СССР.

Стоит отметить, что в части раздела Польши стороны фактически подтвердили ранее выдвинутый Британской дипломатией план 1920 года – раздел страны по так называемой линии Керзона, предложенной лордом Джорджем Натаниэлем Керзоном (о «подвигах» которого в бытность вице-королем Индии речь идет в соответствующей главе). В то время требование остановить наступление Красной Армии на линии Керзона еще не стало ультиматумом, и лишь через 15 лет предложение британцев было принято, впрочем, из рук национал-социалистов. Также необходимо сказать, что эти договоренности между Советской Россией и Германией были реализованы на фоне множества совместных проектов в области научно-технического и военного сотрудничества. Начатых, впрочем, с Веймарской республикой и местной коммунистической партией, которая играла заметную роль в жизни Германии в период начала политической карьеры Гитлера.

Однако после прихода к власти фюрера все эти проекты либо были свернуты, либо стремительно сворачивались, либо же использовались, кроме прочего, как повод для сбора разведданных друг о друге. Хотя стоит еще раз подчеркнуть, что, пока Германия не вторглась в Западную Европу, «мировым злом» считался именно СССР, а на потенциальную экспансию Гитлера на Восток западные державы смотрели с точки зрения собственных экономических и политических интересов. В частности, 2 января журнал Time объявил о том, что Гитлер, по мнению издания, является «человеком 1938 года». Ирония в том, что статья о достижениях фюрера закончилась фразой «Тем, кто следил за заключительными событиями года, представлялось более чем вероятным, что человек 1938 года может сделать год 1939 незабываемым»^[69]. И, надо отдать должное американским журналистам, в целом они не ошиблись.