Читать книгу - "Романовы. Сбывшееся пророчество - Сара Блейк"

В период Первой Мировой войны по двору стали ходить слухи о том, что императрица Александра отстаивала германские интересы. Государь лично приказал провести секретное расследование на предмет распространения клеветнических слухов о сношении императрицы России с Германией и о ее предательстве своей родины. По результатам этого расследования было установлено следующее: слухи о том, что государыня желала сепаратного мира с немцами и передавала им русские военные планы, распространял германский генеральный штаб. После отречения великого царя Чрезвычайная следственная комиссия при Временном правительстве старательно пыталась, но так и не смогла установить повинность Александры Федоровны и Николая Второго в каких-либо преступлениях против государства.

Российская императрица была глубоко религиозной женщиной, и церковь была для нее единственным утешением, в особенности в периоды обострения болезни наследника. Александра терпеливо выстаивала в придворных храмах, где она ввела более длительный монастырский богослужебный устав, полные службы. Дворцовая комната царицы была соединением спальни императрицы и кельи монахини. Прилегавшая к постели огромная стена была полностью увешана крестами и образами. Тяжелейшим испытанием для царской семьи стала боль за маленького Алексея и за дальнейшую судьбу России. Но их любовь, которая укреплялась надеждой на Бога, помогала им стойко выносить все испытания судьбы.

Николай и Александра очень тяжело переживали разлуку друг с другом. Им тяжело было вынести даже один день в расставании. Когда Николай Александрович вновь вернулся домой, Александра, обливаясь слезами счастья, бросилась ему на шею:

– О, ты даже не можешь себе представить, каким ужасным было одиночество после твоего отъезда! – говорила она ему. – И хотя подле меня всегда оставались наши с тобою дети, что-то важное отсутствовало во мне. Когда уходишь ты – вместе с тобою уходит и частичка моей жизни. Ведь мы с тобой – единое целое.

Николай был тронут этими словами. Его радость от долгожданной встречи с любимой была не меньше, о чем он поспешил ей сообщить:

– Солнышко ты мое возлюбленное! Душка-женушка моя! Я не могу выразить тебе словесно то, как сильно и страшно мне тебя недоставало все это время!

Они горячо обнимали друг друга.

– Милый, я плакала, словно большой ребенок, – рассказывала Николаю Александра. – Предо мной стояли твои грустные глаза, наполненные лаской. Каждый день я посылала тебе самые горячие пожелания к следующему дню. Впервые за двадцать один год мы проводили время не вместе. Но как живо я все помню! Дорогой мой мальчик, ты подарил мне великое счастье и великую любовь за все эти длинные годы, прожитые совместно.

– Солнышко мое, я горячо благодарен тебе за всю твою любовь, которая служит мне истинной наградой, – душевно отвечал ей Николай. – Ты не можешь себе даже вообразить, насколько сильно это меня поддерживает. Право, мне неизвестно, как бы мне удалось выдержать все это, если бы Бог не был так милостив ко мне и не подарил бы мне тебя – мою любящую женушку и верного друга. Я совершенно серьезен в своих словах, дорогая. Пусть я нечасто говорю об этом, иногда мне трудно выговаривать эту правду, мешает глупая застенчивость. Но ты всегда должна это знать и помнить об этом.

Так встретились после недолгой разлуки супруги, прожившие в браке двадцать один год. Самым большим счастьем для них была высокая духовность и возвышенность их отношений. И даже если бы они не были царственной четой, они бы все равно были самыми богатыми людьми на свете, ведь наивысшим счастьем и богатством на свете всегда была и остается любовь.

Если бы судьбе было угодно предоставить им длинную жизнь, идущую своим чередом и закончившуюся в глубокой старости, они бы, вне всякого сомнения, прожили ее в счастье, мире, спокойствии и любви. Таким был каждый день их прошлой жизни, и точно так же было бы и в будущем. Но судьбе было угодно другое. Время неумолимо двигалось вперед, приближая трагическую гибель царской семьи.

Пришло время жестокого 1917 года. Семья столкнулась с несколькими этапами заключения. Вначале в своем собственном дворце в Царском селе, позднее – в Тобольске в доме губернатора, и, в конце концов, в ипатьевском доме в Екатеринбурге – «Доме Особого Назначения». С течением времени стражи, приставленные к Романовым, становились все более и более дерзкими. Бессердечно и жестоко они подвергали их насмешкам, оскорблениям и лишениям. Все происходящее царская семья претерпевала с христианским смирением и стойкостью, полностью принимая волю Божию. Утешения они искали в богослужениях, молитве и духовном чтении. Императрица в это тяжелое время отличалась необыкновенным величием духа и изумительно светлым спокойствием. Такое ее поведение и восприятие сложившейся ситуации поддерживало ее и всю ее семью вплоть до самого дня их трагической кончины.