Читать книгу - "Екатерина Медичи. Итальянская волчица на французском троне - Леони Фрида"

Эта скоротечная болезнь заставила двадцатичетырехлетнего принца страдать от сильного жара, жестоких болей и рвоты. Едва услышав о болезни брата, Генрих бросился к его постели, но его не пустили. Трижды он боролся с преграждавшими ему путь, желая пробиться к брату, а когда Карл умер, утрата повергла Генриха в глубочайшую скорбь. Мир при Крепи теперь лишился смысла, и угроза раздела страны, созданная неразумием Франциска, наконец-то миновала. Старый король впал в меланхолию, которая не оставляла его до конца дней. Теперь стало необходимо учить дофина — которого он так долго держал в отдалении — управлять государством. Однако Генрих вскоре разочарованно убедился, что отец по-прежнему находится под влиянием мадам д'Этамп и ее клики. Генрих отказался посещать заседания совета, заявив, что не хочет быть опозорен неверными политическими шагами отца, когда унаследует трон.

7 июня 1546 года был подписан мир, по условиям которого Англия соглашалась вернуть Булонь через восемь лет за два миллиона экю, выплаченных в рассрочку^[27]. С естественным чувством облегчения после окончания войны Екатерина и Генрих в начале осени вместе выехали в свою первую официальную королевскую поездку, чтобы проинспектировать укрепления на восточных границах Франции. Холодная осенняя погода, рождение двоих детей с разницей всего в четырнадцать месяцев, все придворные передряги сказались на дофине, и она серьезно заболела. Генрих отложил поездку и решил остановиться в Сен-Марке, чтобы жена могла оправиться от болезни. Екатерине, право же, стоило заболеть, чтобы дать мужу повод побыть с ней, проявить нежность и заботу. Но крепкая конституция не позволила ей проболеть долго.

8 феврале 1547 года до французского двора дошло известие, что 27 января скончался король английский Генрих VIII. Мадам д'Этамп ворвалась в покои королевы Элеоноры с криком: «Новость! Новость! Наш главный враг умер!» Встревоженная королева, думая, что речь идет о ее брате-императоре, была близка к обмороку, пока не узнала, что он в добром здравии, хотя все предпочли бы смерть императора смерти Генриха. Рождество и Новый Год уже были омрачены недомоганием Франциска, но, услышав о кончине человека, на протяжении всей его жизни бывшего то соперником, то союзником, король стал еще печальнее и задумчивее. Он боялся, что вскоре последует за своим заклятым врагом. Этому способствовала предсмертная записка Генриха VIII, в которой, судя по рассказам, тот напоминал французскому королю, что и он не вечен.

Напряжение усилилось, когда один из молодых родичей короля, граф Энгиенский из дома Бурбонов, вхожий в круг его личных друзей, неожиданно погиб во время игры в снежки в замке близ Манта, где жил тогда двор. Франциск устроил бой между двумя сторонами, одну возглавили Генрих и Франсуа де Гиз, другую — граф д'Энгьен и его сторонники. Во время игры, где ни одна из партий не могла одержать победу, д'Энгьен остановился отдышаться и присел внизу под окном. И тут, как пишет очевидец, «какой-то злодей выкинул из окна сундучок для белья, который упал на голову сиру д'Энгьену и… через несколько дней тот умер». Некоторые заподозрили, что случайность была подстроена, но это представляется маловероятным. В бурных забавах того времени люди довольно часто получали ранения и даже погибали, но нелепая кончина несчастного молодого человека вызвала у Франциска новый прилив скорби. На закате его правления им овладело беспокойство, и он перемещался из одного прекрасного дворца в другой, якобы для того, чтобы поохотиться, но на самом деле не находя себе места.

Наконец в Рамбулье пятидесятидвухлетнему Франциску пришлось остановиться. Охваченный лихорадкой, он был прикован к постели. Абсцесс «в нижней части тела» беспокоил его много лет; в 1545 году было произведено прижигание, вышло много гноя, но полное выздоровление не наступило. Абсцесс открывался снова и снова, прежде всего потому, что король никак не мог отказаться от ночных утех с женщинами. Короля пользовали «китайским деревом», старый приятель и союзник, язычник Барбаросса, предлагал в качестве снадобья ртутные пилюли, ибо в то время верили, что они помогают при сифилисе. Современные медики полагают маловероятным наличие у Франциска сифилиса, ибо рассудок короля оставался ясным до конца его дней. Наиболее вероятной причиной недуга была гонорея, которая, если ее не лечить, способствует возникновению инфекций мочевого пузыря и мочевыводящих путей. К моменту смерти король мучился болями в желудке, одном легком, почках и горле. В одном все лекари сходились, определяя его состояние: «внутренности у короля сгнили». Пережив несколько обострений болезни за последние пять лет, Франциск был вынужден признать, что умирает, и послал за дофином, который, оставив Екатерину ухаживать за отцом, сам проводил время у Дианы в Анэ.

Екатерине горько было видеть своего защитника и благодетеля в столь плачевном состоянии; она сердечно заботилась о нем, пока 20 марта не прибыл дофин. После того как Франциск исповедовался, прослушал мессу и причастился, он с жаром обратился к Генриху, признаваясь, как много ошибок сотворил за время своего правления, заклиная сына избегать их повторения. Он предупреждал дофина от чрезмерного увлечения женщинами, дабы те не обрели над ним неограниченную власть, как это случилось с ним самим. Еще несколько дней король провел, беседуя с сыном о прошлых ошибках и давая советы, как лучше править королевством. Умолял не возвращать ко двору Монморанси и остерегаться семьи Гизов, «чья цель — раздеть его догола, чтобы хватило детишкам на одежки и всем родичам на рубашки». Король просил сына позаботиться о королеве Элеоноре, признав, что был плохим мужем для этой славной женщины, а также вверил его заботам герцогиню д'Этамп, говоря: «Она, конечно, настоящая дама… но ты сам не подчиняйся чьей-либо воле так, как это делал я».

Фаворитке, ожидавшей в соседней комнате, было отказано в желании увидеть любовника. Она прождала до 29 марта, то и дело восклицая: «Да поглотит меня земля!», но, убедившись в тщетности всех попыток, спешно уехала в свой замок в Лимуре. Прослышав о временном улучшении здоровья короля, попробовала вернуться, надеясь на чудо, но чуда не случилось, и дофин сердито отослал ее прочь. Франсуа де Гиз расхаживал кругом, ожидая, когда начнется новое царствование, бормоча: «Старый любезник кончается». Король попросил соборования и провел последние несколько часов, слушая чтение Священного Писания. Когда мог, заговаривал с Генрихом; сын, растроганный, попросил у отца благословения, и тот так крепко стиснул его в объятиях, что дофин «едва не потерял сознание». И вот между двумя и тремя часами пополудни 31 марта 1547 года Франциск I Французский, король-рыцарь, король Возрождения к северу от Альп, начавший правление столь славно, но навлекший на державу столько бед, наконец испустил дух. Все признали, что смерть его послужила образцом для окружающих.

Екатерина, близко сдружившаяся с Франциском в течение последних лет, и особенно во время болезни, почти все последние дни провела в приемной, порой просто сидя на полу и рыдая. Она не только потеряла свою надежную пристань и оплот против Дианы, но еще и горевала о человеке, который тринадцать лет назад привез ее во Францию и поддерживал, когда она была никому не нужна. Екатерина научилась у Франциска многому, что необходимо для укрепления монархии. Она стала свидетелем его отваги, оптимизма и терпения. Видела, как он справляется с придворными делами и внутренними интригами. Супругу дофина вдохновляло увлечение свекра искусством и строительством. Несмотря на все ошибки Франциска, его молодая ученица хорошо усвоила уроки, и впоследствии, когда ей в одиночку пришлось защищать Францию и монархию, она делала это с именем Франциска на устах и его образом перед глазами. Она приняла решение увековечить имя человека, сделавшего ее из дочери богатого купца королевой Франции.