Читать книгу - "Войны и эпидемии. Благо для человечества? - Томас Роберт Мальтус"

Артур Юнг в своих сочинениях также обнаружил знакомство с законом народонаселения; он обладал верным взглядом на бедствия, причиняемые чрезмерным размножением населения, переходящим границы, обусловливаемые спросом на труд и достаточными средствами существования. Так, в своем “Путешествии во Францию” он указывает на пагубные последствия чрезмерного населения, вызванного раздроблением земельной собственности, и при этом прибавляет: “Люди женятся и рождают детей в надежде воспитать их, но без всякого разумного основания для этой надежды. Таким образом, они размножаются сверх того, что требуется городами и фабриками, а последствием этого является крайняя нищета и смертность огромного числа людей, погибающих от болезней, причиняемых дурной и недостаточной пищей”.

В другом месте того же сочинения по поводу поощрений браков он говорит: “Главное несчастье Франции заключается в том, что она обладает слишком многочисленным населением, которое она не может ни употребить в дело, ни прокормить. Но для чего же в таком случае поощрять браки? Неужели Франция желает умножить свое население именно потому, что она и теперь не может употребить в дело излишек своего населения? Соперничество из-за необходимых средств существования и теперь уже таково, что ваш народ умирает с голоду, а вы поощряете размножение людей, которое еще более усилит это соперничество! Мы имеем законное основание спросить: не полезнее ли было бы дать совершенно противоположное направление законодательству, не лучше ли было бы запретить вступление в брак тем лицам, которые не докажут, что обладают средствами для содержания семьи? К чему поощрять заключение браков, когда и без всякого поощрения они будут несомненно заключены всюду, где только это окажется возможным? Нет ни одного примера, чтобы страна, в которой замечается значительный спрос на труд, не представляла бы в то же время полной возможности для заключения браков; поэтому все заботы об их поощрении бесполезны и способны лишь причинить вред”. Но если Юнг доказал свое понимание закона народонаселения и высказал по этому вопросу столь верные замечания, то тем большее удивление вызывают его мысли, высказанные в сочинении “Положение вопроса о неурожае и исследование средств для облегчения этого бедствия”.

“Лучшим средством, – говорит Юнг, – для предупреждения периодического возвращения неурожаев, столь гибельных для неимущих, было бы наделение каждого работника, имеющего свыше двух детей, одним акром земли для посева картофеля и пастбищем для одной или двух коров. Если бы каждый из таких работников владел картофельным полем и коровой, то он также мало заботился бы о цене хлеба, как ирландские работники. Все одобряют эту систему, но затруднение заключается лишь в том, какими средствами провести ее в исполнение”. Я сомневаюсь, чтобы эта система всеми одобрялась. Во всяком случае, лично я не согласен с ней и не желал бы, чтобы меня также причислили к разряду всех. Я думаю, что эта система способна нанести благосостоянию низших классов населения самый роковой и непоправимый ущерб.

Не подлежит сомнению, что мера, предлагаемая Юнгом, поощрила бы размножение населения, превышающее спрос на труд в гораздо большей степени, нежели существующие теперь законы о бедных. В настоящее время неимущие отказываются от супружества, предвидя, что им неизбежно придется прибегнуть к приходским вспомоществованиям. Они испытывают отвращение при мысли о необходимости явиться за подаянием не только из присущего им благородного чувства независимости, но и вследствие оскорбительной формы, в которую облекается выдача пособий. Совсем иное произошло бы, если бы в уме молодого работника, задумавшего жениться, вместо тягостного представления о рабочем доме и приходских властях явились обаятельные мечтания о клочке земли и пасущейся на нем корове. Юнг много раз повторяет, что одного желания быть собственником достаточно для того, чтобы побудить человека к деятельному достижению этого желания. Было бы странно, если бы такого желания оказалось недостаточно для вступления в супружество, т. е. для такого предприятия, к которому, как показывает опыт, люди не имеют ни малейшего отвращения.

Вызванное усиленными браками население поддерживало бы свою численность более значительным возделыванием картофеля, а потому продолжало бы возрастать независимо от спроса на труд. Несмотря на современное процветание фабрик в Англии и на многочисленные препятствия для размножения ее населения, нет более трудного дела, как приискание занятий для английских бедных; при осуществлении же проекта Юнга это затруднение было бы неизмеримо больше.

Всюду, где, как в Ирландии, картофель составляет главную пищу народа и где каждый желающий вступить в брак наделяется небольшим полем, засеяв которое картофелем, он в силах уже прокормить семью, во всех таких странах можно бесплодно истратить все государственное достояние на премии за указание лучшего способа для доставления бедным работы: пока какое-либо могущественное препятствие не остановит быстрого размножения населения, вызываемого указанным порядком вещей, можно быть уверенным, что физически невозможная разгадка не будет найдена.

Юнг полагает, что при питании картофелем и молоком население будет менее страдать от неурожаев. Я не понимаю, на чем основано такое мнение. Конечно, люди, питающиеся исключительно картофелем, не могут страдать от неурожая хлеба; но разве существует какая-нибудь несообразность в предложении неурожая картофеля? Картофельное поле дает большее количество питательных веществ, чем всякое другое, поэтому, если картофель вдруг сделается преимущественной пищей народа, то в первое время его производство будет превышать потребление и народ будет иметь этот продукт в изобилии. Но когда все общинные земли будут розданы, распространившийся обычай вступать в брак в молодых годах вызовет самые тягостные и сложные бедствия. Тогда, вследствие чрезмерного размножения населения и истощения источников, доставляющих пропитание, среднее производство картофеля уже не будет превышать средний размер потребления и неурожай картофеля будет так же возможен, как современный неурожай хлеба. Но если он проявится, то причинит неизмеримо большее бедствие. В тех странах, где, подобно Англии, народ питается преимущественно таким ценным продуктом, как пшеница, в случае неурожая можно найти значительное подспорье в других продуктах. Ячмень, овес, рис, овощи и картофель в таких случаях оказываются менее дорогими, но все же весьма здоровыми продуктами. Но когда народ питается самыми дешевыми продуктами, то в случае неурожая ему остается одно только средство – питаться древесной корой, причем огромное число людей, доведенных до такой крайности, несомненно, погибает от голода и болезней.

Размер заработной платы всегда будет управляться отношением между спросом и предложением труда. Во время преобладания картофельной пищи предложение рабочих рук вскоре превысит спрос на них, а цена труда значительно понизится вследствие дешевизны продовольствия, которым он содержится. В результате получится лишь то, что обычный размер заработной платы будет определяться ценой картофеля вместо цены пшеницы, которой он определяется теперь, и страна покроется ирландскими лачугами и рубищами.

Когда спрос на труд временно превосходит его предложение и когда заработная плата определяется ценой самого дорогого питательного продукта, то за удовлетворением необходимых потребностей у рабочих остается некоторый излишек, который дает им возможность приобрести приличные помещения и лучшую одежду. При изменении же этих условий в том смысле, что главной пищей населения станет молоко и картофель, предложение труда постоянно будет превышать спрос на него, а заработная плата будет определяться ценой этой дешевой пищи и все преимущества, которыми раньше пользовались рабочие, будут навсегда утрачены. Тогда никакие усилия благотворительности не в силах уже будут предотвратить самой крайней, всеобщей нищеты.