Читать книгу - "Убийство Уильяма Норвичского. Происхождение кровавого навета в средневековой Европе - Эмили М. Роуз"

Традиционно считается, что во время Второго крестового похода евреев преследовали только в прирейнских землях и что Бернард быстро положил конец этим беспорядкам, отвлекавшим от главной цели похода. В проповедях, побуждавших христиан к войне с мусульманами в Святой земле, евреи упоминаются редко, поэтому утверждается, что они не были заранее намеченными жертвами. Считается, что нападения на местных евреев происходили на периферии основного движения крестоносцев, а тех, кто в них участвовал, обычно именовали прихлебателями^[263]. Но нет доказательств того, что эти люди были просто хулиганами, находящимися на обочине движения крестоносцев. Предводитель нападений на евреев во время Первого крестового похода, Эмихо из Флонхайма, являлся не бездомным бродягой, как его часто описывали, а могущественным местным аристократом^[264]. Участники нападений на евреев во время Второго крестового похода также пользовались хорошей репутацией и имели хорошее снаряжение – они вовсе не были отбросами общества. Люди, напавшие на евреев возле Башни Клиффорда в Йорке в начале Третьего крестового похода в 1190 году, например, также являлись представителями местной элиты, а не маргиналами^[265].

Еще до того, как армии Второго крестового похода соединились и двинулись в путь из Вюрцбурга, евреи подвергались жестоким нападениям по всей Германской империи, в Нидерландах, Франции и землях французских сеньоров. Светские и церковные власти с трудом могли их защитить. Сам Бернард мало соприкасался с евреями и распространял собственные стереотипы. Например, ему приписывается создание слова judaizare («еврействовать») в значении «давать деньги под проценты»^[266]. Люди, менее духовно возвышенные, чем праведный монах, легко позволяли пылу крестового похода вырождаться в физическое насилие. Бернард сознавал такую возможность, и это его беспокоило, судя по замечанию в его письме в Англию о крестовом походе: «Евреев не надо преследовать, убивать или даже изгонять»^[267]. В «Житии и страстях Уильяма Норвичского» Томас Монмутский пишет так, как будто всем было хорошо известно, что евреи были готовы к внезапному бегству или изгнанию из своих домов^[268].

Нападения на евреев в середине XII века происходили не в каком-то одном регионе и осуществлялись не маленькой кучкой подстрекателей. Во время Первого крестового похода христиане, жаждущие покаяния, нападали на евреев по всей Нормандии и в других местах, а не только в знаменитых прирейнских городах, где евреи обосновались уже давно^[269]. Примеров агрессии против евреев – множество и в 1146–1147 годах по всему христианскому миру.

Эфраим из Бонна, которому в то время было тринадцать лет, лично пережил эти нападения и пишет о них в своих воспоминаниях^[270]. На Симона Благочестивого из Трира напали недалеко от Кельна, когда он возвращался из Англии, и убили после того, как он отказался креститься. Два еврейских мальчика подверглись нападению по пути в Волькенбургскую крепость, где они намеревались присоединиться к Эфраиму и другим кельнским евреям. Мине из Шпейера, отважившейся выйти из города, отрезали уши и большие пальцы. Двух евреев из Майнца убили, когда они делали вино, а их дома и имущество захватили. Крестоносцы преследовали и убили юных еврейских ученых родом из Бахраха, пытавшихся найти защиту в Шталеке. В Майнце до сего дня сохранился надгробный камень дочери Исаака (не названной по имени), умершей мученической смертью – ее утопили в апреле 1146 года^[271]. Эфраим также сообщает о Гутальде из Ашаффенберга, утопившейся в реке, лишь бы не принимать крещение. Более 150 евреев было убито в Аме (возможно, недалеко от Орлеана в центральной Франции), гораздо больше – в Карантане (возможно, в Нормандии) и в Сюлли^[272]. Также евреев убивали в Кельне и в Вормсе на пути следования крестоносцев. Эфраим из Бонна заключает, что христиане, как и евреи, в то время ожидали подобных нападений и считали их само собой разумеющимися, полагали, что они могут произойти, хотя некоторые ранние историки крестовых походов настаивали, будто это были редкие, непредвиденные или одиночные инциденты.

Таким нападениям подвергались не только городские менялы, которых нищие рыцари часто ненавидели. Крестоносцы бросались на молодых женщин, сельских работников, детей и учеников; они забрасывали их камнями, сжигали, пытали и обезглавливали. На раввина Якоба Тама, ведущего ученого среди евреев севера Европы, писавшего глоссы к Талмуду (Tosaphist), внука знаменитого Раши, напали в Шампани, где он жил^[273]. По словам Эфраима, нападавшие утверждали, что мстят ему за раны Христовы. Тама спас рыцарь, который в благодарность за свое доброе дело потребовал от раввина отдать ему коня^[274].