Читать книгу - "Женщина в Древней Руси - Александр Петрович Торопцев"

тяги к мелкому хулиганству? Не-ет! Наверняка сильный тысяцкий мечтал о большем, о, если так можно сказать, карьерном росте своего рода. Но куда уже выше расти роду тысяцких? Только в князья, на вершину власти.

Дмитрий Иванович опередил их. Он отменил должность тысяцких, но только после смерти всевластного Василия Васильевича, который оставил двух сыновей: несдержанного и взрывного Ивана и спокойного хитрого Николая! Некоторые ученые считают, что Иван некоторое время мог занимать должность тысяцкого, но сколько дней, недель, месяцев – не уточняют. Так или иначе, но вдруг Иван Васильевич вместе с Некоматом Сурожамином, греком, торговавшим в Суроже и имеющим авторитет в Орде, бежит в Тверь, которая вела с Москвой жесткую борьбу за главенство над Русской землей.

Дальше – больше. В 1375 году Некомат привозит из Орды ярлык на великое княжение… князю Тверскому, Михаилу Александровичу! В народе говорят: не мытьем, так катаньем. Не удалось влиять на политику великого князя на должности тысяцкого, так будем делать это с помощью Орды. Не понравился нам Дмитрий, поставим Михаила. Разонравится Михаил, найдем другого князя. Они будут драться между собой, нам же и хорошо. Вдруг поймаем момент, да и сами власть возьмем. Хотя бы как Мамай в Орде. А там, глядишь, можно и о большем подумать.

Неплохая перспектива. Не такие уж и призрачные планы для сильных людей типа ордынского Мамая, но не для Ивана Васильевича Вельяминова с его подручным! Потому что на Москве правили Дмитрий Иванович и митрополит Алексий с боярами.

В 1379 году, в разгар подготовки к войне с ордынским темником Мамаем, Ивана Васильевича поймали в Серпухове, привезли его в Москву и приговорили к смерти, обвинив его в том, что он год назад послал своего попа в город на Боровицком холме с мешком «злых, лютых зелий» с целью отравить Дмитрия Ивановича. 30 августа того же года, в 4 часа дня, на Кучковом поле Ивана Васильевича Вельяминова при большом стечении народа «казнили мечом». Москвичи плакали. Это зафиксировано в летописях. И это странно. Чего бы плакать горожанам на казни государственного преступника, предателя, да вспоминать его благородство и величие?! Но – плакали!

А значит, не так уж крепко трон стоял великокняжеский за год до Куликовской битвы, о чем с пафосом говорят все слишком уж патриотически настроенные писатели, значит, в самый ответственный для страны момент за стосорокалетний период ордынского присутствия в Восточной Европе у Дмитрия Ивановича дела были не шибко хорошие. А значит, ошибись в тот момент он или митрополит Алексий, и полетело бы все вверх дном. Нет, с данной зависимостью от Орды Русская земля разобралась бы не сегодня, так завтра, и вряд ли страной в те века могли управлять не Рюриковичи – они были еще очень сильны. И Москва была очень сильна. Но назвать очень сильным семейство Дмитрия Ивановича (да и его самого!) в 1367–1380 годах язык не поворачивается, особенно если вспомнить противостояние великокняжеской московской власти с тысяцкими, с тверскими и другими князьями.

Каждый человек делает в истории себя самого. Дмитрий Иванович, оказавшийся в сложнейшей ситуации, делал то же: то есть самого себя. И следует признать, что сделал он это великолепно, не допустив ни одной серьезной ошибки. В этом самотворчестве ему, конечно же, помогали митрополит Алексий, двоюродный брат Владимир Андреевич (Храбрый), и другие люди мудрые, и судьба, и – главное для нашей темы! – хорошая жена Евдокия Дмитриевна.

Во второй половине ХХ века автор данных строк неоднократно слышал от мужчин, занимающих на социальной лестнице ступени пониже, чем ту, на которую судьба вознесла победителя в Куликовской битве, такую фразу: «Чтобы много и продуктивно работать в любой сфере деятельности и отдаваться делу целиком, нужно иметь надежные тылы, то есть семью, жену, детей». Эта мысль верна для всех времен и стран. Она, естественно, не означает, что женщине «в тылу», то есть в семье, отводится роль домохозяйки (хотя многие мужчины нашего времени тихонько мечтают о подобном раскладе), нет. Она означает лишь то, что человек, работающий на пределе сил и возможностей в сфере своей деятельности, в семье, в «тылу», должен находить душевное отдохновение. Здесь, заметьте, сказано «человек», а не мужчина или женщина.

Сферу деятельности Дмитрия Ивановича мы ниже очертим. Но перед этим мы должны сказать о том, что у княгини Евдокии, кроме «тыла», «семьи», были и другие заботы. Хотелось ей того или нет, но и она, будучи супругой «человека государственного», являлась «человеком государственным», «женщиной государственной», да, кроме этого, еще и владелицей немалого имущества и организатором (!) огромного княжеского хозяйства. Это тоже нужно «держать» в уме, чтобы понять, как трудно ей было быть безукоризненной со всех точек зрения женой Дмитрия Ивановича, повелителем его «тыла». Нельзя забывать еще и о том, что дочь Дмитрия Константиновича была человеком религиозным в высоком смысле этого слова.

Как ей удавалось совмещать столь сложные функции в столь сложном жизненном поле?

Проследим хронологию дел мужа, чтобы понять и по достоинству оценить дело жены.

1371 год. Тверской князь Михаил получил от хана ярлык на великое княжение. Дмитрий Иванович не поехал во Владимир слушать грамоту хана, вступил с войском в Переяславль-Залесский. Жители Владимира тоже не признали тверичанина великим князем. Посол хана, передав ярлык Михаилу, приехал в Москву по приглашению Дмитрия. Хозяин щедро одарил гостя, пировал с ним (а значит, рядом была-пировала жена Дмитрия).

После этого сын Ивана Красного отправляется в Орду, получает ярлык на великое княжение (дипломатическая победа), заключает, вернувшись домой, договор с Новгородом (еще одна победа).

Московский воевода Дмитрий Михайлович Волынский разгромил при Скорошецеве войско рязанского князя Олега (началась подготовка войска к серьезным победам).

В 1373 году под Любутском состоялось примирение Дмитрия и литовского князя Ольгерда, не сумевшего одолеть Москву.

Много энергии тратит Дмитрий для организации, так сказать, «антитеррористической борьбы» против ушкуйников-новгородцев, продолжавших грабить селения вдоль побережий Волги и Камы.

В 1374 году, после избиения ордынцев в Нижнем Новгороде, князь Дмитрий «размирился» с Мамаем.

В 1375 году князь осадил Тверь, через месяц заключил с ней договор.

В 1376 году он, опасаясь нашествия Мамая, вывел войско к Оке, готовый драться с сильным врагом.

В 1377 году московско-нижегородское войско ходило в Поволжье – ханы Осана и Мухмат-Салтан покорились Дмитрию.

В том же году у русских произошла осечка на реке Пьяне, где их побили, и крепко, ордынцы. Этим хотела воспользоваться Мордва, пришла на Русь грабить, но нижегородский князь Дмитрий Константинович жестоко наказал их, в следующем году он сам ходил в Мордву. Грабил, взял много пленных, знатных из них