Читать книгу - "Россия, которой не было - 3. Миражи и призраки - Александр Бушков"

Под властью крестоносцев Жемайтия пребывала вплоть до битвы под Грюнвальдом-Танненбергом в 1410 г., но и после включения в состав Великого Княжества, как явствует из самого его названия, осталась третьестепенной провинцией славянской державы, не игравшей мало-мальски заметной роли. Слово «жмудный», кстати, в современном польском языке носит явственно пренебрежительный оттенок и означает нечто вроде «бесполезный» или «обременительный»…

Государственным языком Великого Княжества был древнебелорусский, и делопроизводство велось исключительно на нем. Известно, что на Солинской встрече князя Витовта с посольством крестоносцев Витовта сопровождали князья Юрий Пинский, Михаил Заславский, Александр Стародубский, Иван Гальшанский, Иван Друцкий. По свидетельству посла крестоносцев Кибурта, Витовт и весь его двор говорили исключительно по-белорусски. Даже в Жемайтии правили белорусские бояре: княжеским посадником в Ковно ( новое название — Каунас ) сидел некий Иван Федорович, а жемайтским войском командовал уже упоминавшийся князь Юрий Пинский.

Иными словами, Великое Княжество Литовское было славянской державой, где православие до определенного времени пользовалось равными правами с католичеством. Именно тем и объясняется легкость, с какой подданные московского и иных русских князей во множестве «уходили в Литву», а «литвины», тоже в немалом количестве, переходили «под руку Москвы». Именно так в свое время «отъехал к Москве» князь Михаил Глинский, один из предков Ивана Грозного. Рискуя утомить читателя, все же приведу генеалогию семейства великого князя литовского Ольгерда ( кстати, наполовину русского, сына князя Гедимина и княжны Марии Тверской ):

Дети от первого брака Ольгерда с княжной Марией Ярославной Витебской:

1. Андрей, впоследствии князь полоцкий.

2. Дмитрий, князь брянский, друцкий, стародубский и трубчевский ( предок князей Трубецких ).

3. Константин, князь черниговский, затем чарторыйский ( предок князей Чарторыйских ).

4. Владимир, князь киевский, затем копыльский ( предок князей Вельских и Слуцких ).

5. Федор, князь ратненский ( предок князей Сангушко ).

6. Федора — замужем за Святославом Титовичем, князем карачевским.

7. Неизвестная по имени дочь — за Иваном, князем новосильским и одоевским.

8. Агриппина-Мария — за Борисом, князем городецким.

Дети от второго брака Ольгерда с княжной Ульяной Александровской-Тверской:

1. Ягайло-Владислав, великий князь литовский, король польский, родоначальник династии Ягеллонов, ( правившей с 1386 г. по 1572 г. ).

2. Скиргайло-Иван, князь трокский и полоцкий.

3. Корибут-Дмитрий, князь новгород-северский, збаражский, брацлавский, винницкий ( был женат на княжне Анастасии Рязанской ).

4. Лигвень-Семен, князь новгородский, Мстиславский ( был женат на княжне Марии Московской ).

5. Коригайло-Казимир, наместник Мстиславский.

6. Вигунт-Александр, князь керновский.

7. Свидригайло-Болеслав, князь подольский, черниговский, новгород-северский, брянский, великий князь литовский, затем князь волынский.

8. Кенна-Иоанна — за князем Поморским, вассалом Польши.

9. Елена — за князем Владимиром Боровским и Серпуховским.

10. Мария — за литовским боярином Войдылой, потом за князем Давыдом Городецким.

11. Вильгейда-Екатерина — за герцогом Мекленбургским.

12. Александра — за князем Мазовецким.

13. Ядвига — за князем Освенцимским.

( Здесь, как и на Руси в свое время, мы имеем дело с двойным именованием: «мирское», обиходное имя и данное при крещении. )

Как видим, тогдашняя Литва — сложное переплетение семейных связей польских, русских и белорусских князей. Славянское государство. И когда Ольгерд или его потомки «ходили на Москву», это, увы, вовсе не было нашествием чужеземного супостата — это всего лишь жгли друг у друга города славянские князья[6].

Витовт, неофит-католик с 1382 г., вскоре перешел в православие ( когда получил от Ягайлы во владение православные уделы Берестье и Городню ), но уже в 1385-м вернулся в католицизм. После избрания Ягайлы королем польским, после Кревской ( 1385 ) и Городельской ( 1413 ) уний, тесно связавших Литву и Польшу в некую федерацию, наступило размежевание. Пренебрежение Витовта к православным, прямое их притеснение Ягайлой ( только феодалы-католики могли получать гербы, занимать должности, заседать в сейме, а впоследствии и выбирать короля ) привело к тому, что часть православных князей и бояр Литвы отдалась со своими уделами в подданство Москвы. Другие приняли католичество, составив впоследствии значительную часть польской шляхты ( Чарторыйские, Сапеги, Радзивиллы ). После Люблинской унии 1569 г., объединившей Польшу и Литву в одно государство, Жечь Посполиту ( именно так согласно грамматике и должно звучать правильное название ), «Литва» стала чисто географическим понятием. «Литвинами» себя называли те, кто родился на сей земле — и великий польский поэт Адам Мицкевич, и украинец Тарас Шевченко, и белорусы Янка Купала и Якуб Колас.

Необходимо заметить, что впоследствии, когда короля стали выбирать и прав у него практически не было никаких, а развращенная вольностями польская шляхта превратилась в толпу ни на что не способных гуляк, именно «литвины» несли на своих плечах главную тяжесть войн за государство. Во второй половине XVII столетия, в эпоху польско-казацких войн, армия Жечи Посполитой упустила великолепный шанс полностью разгромить и взять в плен Хмельницкого исключительно из-за дурости собственно польской шляхты — после пары удачных сражений заскучавшей и отправившейся по домам прямо с поля боя. При польском короле осталось лишь одиннадцать тысяч литовцев — именно они лихим ударом взяли Киев, но Хмельницкого догнать не успели.

Отголоски этой ситуации великолепно просматриваются в знаменитых книгах Генрика Сенкевича. Нужно заметить, что его трилогия «Огнем и мечом», «Потоп», «Пан Володыевский» до сих пор пользуется в Польше неимоверным почитанием, именуясь в обиходе просто «Трилогия». Так вот, среди героев этих произведений, среди витязей, рубившихся во славу Польши, чьи имена заучивают дети еще в младших классах… почти нет собственно поляков, «великополяков». Все эти витязи — либо литвины, либо «русская шляхта» ( как именовали себя украинские дворяне-католики )! Самое пикантное, что это мало кто замечает даже теперь, и в свое время это мое литературоведческое открытие вызвало сущий шок у моих знакомых поляков…

Но вернемся к Жечи Посполитой. В 1572 г., когда умер последний король из династии Ягеллонов Зыгмунт II Август и впервые прозвучала идея об «элекции», т.е. выборах короля, одним из кандидатов стал русский царь Иван Грозный. Легко понять, почему — он был и Рюриковичем, и потомком князей Глинских, то есть близкий родственник Ягеллонов ( родоначальником которых, как мы помним, был Рюрикович на три четверти Ягелло ), а в те времена такие вещи имели огромное значение — настолько огромное, что поляков и литвинов не остановило даже различие в вероисповеданиях.