Читать книгу - "Романовы. Творцы Великой Смуты - Николай Коняев"

За четверть века до описываемых событий, 8 июля 1579 года, в Казани произошло обретение Чудотворной Казанской иконы Божией Матери.

Великие чудеса явились от нее… Уже на следующий день прозрел перед иконой слепой Никита…

Но икона Казанской Божией Матери даровала и чудеса духовного прозрения. Словно спадала пелена с глаз, и ясно видели люди, что надлежит делать, чтобы спастись самим и спасти Отечество.

И самое первое чудо, совершенное Иконой, – священник Ермолай, который первым поднял Чудотворный образ, чтобы показать народу.

Пятьдесят лет было ему тогда.

Большая часть жизни оставалась за спиною, но вот он взял в руки Чудотворный образ, и словно спала пелена с глаз современников, и сразу – во всей духовной мощи явился облик святителя Гермогена…

Мы уже говорили, как бесстрашно выступил он против попытки самозванца узурпировать православные обряды и обычаи, но главный святительский подвиг ему еще предстояло совершить…

И совершать его предстояло в духовном противостоянии недругам Руси и православия, какой бы сан и какое бы звание ни носили они…

1

Еще валялись на Красной площади трупы Григория Отрепьева и Петра Басманова, а воровского патриарха Игнатия уже лишили сана и заключили в Чудовом монастыре. В вину ему вменялось нарушение православных обрядов во время коронации и бракосочетания самозванца с Мариной Мнишек.

Теперь надобно было избирать и нового царя, и нового патриарха.

Московским вельможам, замешанным в свержении Годуновых и службе романовскому холопу, хотелось выбрать царем такого же, как они, измаранного клятвопреступлениями боярина, который не мог бы потом попрекнуть их. Подходили для этого и обласканные самозванцем Романовы, и князь Василий Голицын, который удавил со стрельцами царя Федора Годунова и его мать – царицу Марию…

Но был еще и князь Василий Шуйский…

Портреты его у историков романовской эпохи всегда почему-то смахивают на карикатуру.

Одни историки рисовали Шуйского толстым («роста малого, толст», – утверждал Н.М. Карамзин), другие – тощим («худенький, приземистый, сгорбленный старичок», – говорил Н.И. Костомаров)… Но всегда, хотя будущему царю было чуть больше пятидесяти лет, изображали его стариком… Всегда – несановитым и некрасивым… Всегда – с большим, широким ртом; с подслеповатыми, больными глазами…

Еще большую суровость проявляли историки в оценке моральных качеств Шуйского…

«Донельзя изолгавшимся и изынтриговавшимся» называл его В.О. Ключевский.

«Мелочной, скупой до скряжничества, – говорил про Шуйского Н.И. Костомаров, – завистливый и подозрительный, постоянно лживый и постоянно делавший промахи, он менее, чем кто-нибудь, способен был приобресть любовь подвластных, находясь в сане государя».

Спору нет…

Из-за небольшого роста князь Шуйский мог казаться полноватым, почти толстым…

Испорченные неумеренным чтением глаза действительно быстро уставали и часто бывали красными. Шуйский вполне мог казаться подслеповатым…

Он очень бережливо относился к государевой казне, иногда бывал мелко, не по-царски, скуп… Особенно удручала

бояр скупость Шуйского, когда они сравнивали ее со щедростью Григория Отрепьева, который в три месяца своего правления сумел практически опустошить государеву казну, скопленную за несколько веков московскими государями… [24]

Все это так…

Сложнее с лживостью…

Разумеется, изображать человека, вся жизнь которого протекала возле трона, образцом прямоты и простодушия было бы неосмотрительно.

Но не будем забывать, что это ведь Василий Шуйский обличил самозванца. И это все меняет. Человека, поднявшегося за правду на плаху, уже невозможно назвать лжецом, даже если он и говорил когда-то неправду.

Кроме того, встречая суровые отзывы о царе Василии Шуйском, не нужно забывать, что большинство историков XIX века почитало либеральный атеизм главной духовной ценностью, а православное самосознание русского народа считало неискренним и лживым… Неискренностью они называли и тот мистицизм, без которого трудно представить себе Шуйского. Чрезвычайно умный и начитанный, он простонародно искренне верил в чудеса и чародейства… Это тоже трактовалось как лживость…

Подобные оценки, разумеется, далеки от истины.